Игры со временем
Этот человек уверен, что все творческие люди – это случайно дожившие до седин дети. Он сам – точно из них, этих детей. Общаться с ним и следить за его творчеством – огромное удовольствие, тем более, что Макс Бюссер, как его называют друзья, пережил на своем пути не только взлеты, но и серьезные падения, грозившие крахом всего, о чем он мечтал. Словом, его история в который раз доказывает, что жизнь – это вовсе не лакированная цветная картинка, где всё и всегда хорошо….
Беседовала Елена Ольховская
Наша новая встреча с Максимилианом Бюссером произошла в рамках Недели часов в Дубае, где он выступал не только в качестве экспонента и спикера, но и вошел в состав оргкомитета первого издания Dubai Watch Week, проведенной по инициативе группы Ahmed Sediqqi & Sones и представителей Grand Prix d’Horlogerie de Genève.
Давняя дружба с семьей Седикки во многом определила путь Макса, который, после многолетних витков судьбы, привел его, наконец, в 2014 году на постоянное место жительство в Дубай.
Стоит напомнить, что Максимилиан Бюссер родился в Милане, но в раннем возрасте вместе с родителями переехал в швейцарскую Лозанну. Его отец, швейцарский дипломат, который познакомился с его матерью, уроженкой Индии, в Бомбее, привил сыну умение разбираться в культурах разных стран, уважать их и применять усвоенное и в жизни, и в профессиональной деятельности. Интерес к высокому часовому искусству юный Бюссер впервые почувствовал в стенах своего первого работодателя, компании Jaeger-LeCoultre.
Семь лет в 1990‑х он провел на руководящих постах в JLC, а в 1998 году 31‑летний Бюссер был назначен управляющим директором компании Harry Winston Rare Timepieces, отдав ей также семь лет. В июле 2005 года в возрасте 38 лет Максимилиан создал первую в мире концептуальную часовую лабораторию – MB&F (Maximilian Büsser & Friends), поскольку всегда мечтал о том, чтобы разрабатывать радикальные часы-концепты и работать в группах с высоким творческим потенциалом, куда входят те люди, с которыми ему лично нравится сотрудничать.
Отсюда и пошло формирование команды «друзей», а предпринимательский талант Бюссера позволил ему воплотить эту идею в жизнь.
Впервые встретившись с Максимилианом Бюссером в Дубае в 2007 году, я удивилась самой его идее, а теперь, в конце 2015 года уже имела возможность не только называть его по‑дружески Макс, но и поговорить с ним о вызовах и достижениях MB&F, о творчестве и его авангардных Horological Machines и Legacy Machines, и, конечно же, о друзьях.
Макс, скажи, пожалуйста, твоя мотивация осталась той же, что и десять лет назад, когда родился бренд MB&F?
Нет, она иная. Когда я создал MB&F, вокруг меня было немало гнева и зависти. Я был бунтарем, восстал против отрасли, задавая неудобные вопросы типа «Как вы можете делать всё те же скучные часы всякий раз?» тем, кто был признанными лидерами часовой индустрии. Мне хотелось создать что‑то невообразимое, экстраординарное! Сейчас ситуация совсем другая.
Сегодня моя жизнь – это творческое приключение, наполненное сплошным удовольствием. Не пойми меня неправильно, все десять лет не были легкими для меня и всей команды единомышленников, но самое главное – нам всегда удавалось удержаться на ногах, что это делало нас еще сильнее. Плюс, вся злоба и комментарии недоброжелателей куда‑то улетучились за эти годы, и это очень меня радует.
Почему ты выбрал Дубай в качестве постоянного места жительства?
Тому есть несколько причин. Я считаю Швейцарию «сердцем» мировой часовой отрасли, а Дубай настоящим заповедным местом, которое позволяет настроиться на творческий лад и работать с полной отдачей. Второй причиной стало то, что я женился и у меня появилась маленькая дочка, которой, я уверен, в теплом, красивом и безопасном Дубае будет хорошо и радостно расти.
Правда, я обещал своей семье, что после переезда в Эмираты они меня будут видеть гораздо чаще, а получилось с точностью до наоборот. Столько новых проектов, которые нужно воплотить в жизнь! (смеется). Ну и, третье, это мои давние дружеские отношения с семьей Седикки, члены которой не просто поверили в меня и мои проекты, но и профинансировали создание первого прототипа моей «часовой машины» HM № 1, в глаза не видя того, что это будет, а затем первыми представили получившиеся часы в своих бутиках, предложив их самым взыскательным из своих клиентов. Такая искренняя и долгая дружба, с годами ставшая крепким деловым союзом и бизнес-партнерством, поверь, дорогого стоит.
Ты как‑то сказал, что уже достиг необходимого для MB&F размера и размаха, тогда, что станет следующим шагом в развитии бренда?
Это забавно, потому что многие люди задаются вопросом «Если не расти дальше, то что же делать?». Ну, что сказать. В этом году (2015) мы провели 17 презентаций, в следующем планируем 19, но это не означает роста вверх и в стороны! Мы просто ищем новые творческие подходы, становимся умнее, предприимчивее и покидаем наши «зоны комфорта».
Основная цель – творить! Не деньги и не размеры компании стоят во главе, что странно, правда? (смеется). Производство и объемы продаж – это всего лишь «необходимое зло» для меня, человека, создающего крутые игрушки. Но я должен считаться с подобными изменениями в своей жизни, хотя по‑прежнему не могу позволить себе носить на запястье созданные в MB&F часы, потому что их цена превышает мою годовую зарплату.
И еще – из 100 % создателя часов я сейчас превратился в главную творческую единицу в MB&F и в куратора собственной арт-галереи M. A. D Gallery (M. A. D. – Mechanical Art Devices), которая была открыта в Женеве на Рю Верден в 2011 году и заполнена самыми разными механическими дизайнерскими штуками, придуманными гениальными людьми и моими друзьями. Вторая такая запланирована к открытию в Дубае уже очень скоро, и на это тоже нужно тратить время и силы.
Как тебе удается сохранять внутри себя повышенный «градус творчества»?
Это настоящая зависимость. Более десяти лет тому назад я понял, что это моя история, и мне её писать. Всё, что я сегодня делаю, я делаю не для акционеров или чистого бизнеса, я делаю это для себя. Более того, за это время я умудрился воплотить в жизнь множество вещей, которых даже не ожидал от себя. Например, если бы на заре MB&F мне сказали, что я когда‑то создам круглые часы, я бы ответил категорическим нет!
А сейчас у меня в арсенале есть и круглые, и настенные часы, и музыкальная шкатулка, и даже собственная галерея. Конечно, может настать тот день, когда мне наскучит что‑то вообще создавать, но я очень в этом сомневаюсь.
Это буду уже точно не я, потому что я так жить не умею.
А теперь давай остановимся на самом последнем творении MB&F – часах Legacy Machine Perpetual и вечном календаре, изобретенном заново. Как это? О, это самая трогательная история в моей жизни. Когда я только создавал первый прототип «часовой машины» MB&F и набрал кредитов на эту разработку у нескольких крупных ритейлеров в разных странах мира, в том числе и у компании Ahmed Sediqqi, меня по‑настоящему «кинула» часовая мануфактура, с которой я договорился о производстве этих первых часов.
Называть я её не буду, может быть потом, когда время придет. Причем, сделано это было в самый последний момент и без объяснения причин, когда заказчики уже ждали готовый прототип и, в случае, если я его не предоставляю, на меня ложились многомиллионные долги со всеми вытекающими последствиями.
Тогда на выручку мне пришло несколько часовых мастеров-одиночек, работавших на крупные концерны, в том числе и независимый ирландский часовщик Стивен МакДоннел. Они сделали то, что мне было нужно… В свое свободное время, в нереально сжатые сроки и в условиях, когда из более чем 350 деталей механизма отсутствовало около восьмидесяти.
Стивен буквально выточил недостающие детали, а уже изготовленные доводил до ума у себя в ателье, иначе первая HM № 1 могла не только не пойти точно, но и вообще не состояться… Сказать, что я был благодарен этим ребятам, не сказать ничего. Они своими руками вытянули меня из большой беды.
И вот, спустя 10 лет, когда я задумал часы с вечным календарем, я приехал к Стивену и застал его практически безработным. На мое приглашение он отозвался сразу и сказал, что заново изобрел вечный календарь – самое известное часовое усложнение в мире. Результатом нашей совместной работы стали часы Legacy Machine Perpetual с мануфактурным механизмом MB&F.
Нам удалось полностью переосмыслить конструкцию, с тем чтобы избавиться от недостатков, свойственных традиционным вечным календарям. Например, вечный календарь автоматически учитывает разное количество дней в каждом месяце, а также принимает во внимание тот факт, что в високосные годы в феврале 29 дней. Однако традиционным вечным календарям присущ ряд недостатков: дата может переключиться раньше времени; попытка настроить указатель даты в момент смены показаний нередко приводит к его поломке.
Наш календарь нового типа управляется «механическим процессором», на который нами подана заявка на патент, а модель LM Perpetual оснащена полностью интегрированным калибром 581 с новой системой автоматического вычисления количества дней в месяце (блок календаря здесь – не отдельный модуль, добавленный к базовому механизму, а его составляющая). Отныне никаких преждевременных переключений указателя даты и зависимости от действия других трансмиссий нет.
Что касается кнопок настройки, они автоматически отключаются в момент переключения календаря. Из эстетических соображений весь механизм вечного календаря открыт взору, что стало возможным благодаря отсутствию циферблата как такового, а размещенный нами сверху баланс ловно парит над механизмом.
Гармоничная эстетика и целостный дизайн LM Perpetual заставляют забыть о технической сложности модели. Модель Legacy Machine Perpetual выпущена нами двумя лимитированными сериями: 25 экземпляров из розового золота 18 карат и 25 экземпляров из платины 950 пробы. Уверен, её высоко оценят. А вечный календарь – это неповторимое изобретение Стивена МакДоннела и только его. Могу честно сказать, Стивен – гений! Я горжусь нашей ним дружбой и совместной творческой работой.
Ты говоришь, что «креативный взрослый – это ребенок, который выжил». Это девиз стал слоганом MB&F. Как тебе самому удается сохранять в себе «внутреннего» ребенка?
Все дети 100 % талантливы: они рисуют, танцуют, поют и придумывают. Но 90 % из них становятся скучными взрослыми. Что это? Куда девается всё творчество? Дети фонтанируют своими идеями, потому что они не боятся сделать что‑то неправильно. Это дает им свободу творчества. А потом родители говорят своим чадам, что те должны буть лучшими, чтобы стать счастливыми.
Затем профессора в университетах принимают во внимание только правильные ответы, а боссы в компаниях увольняют человека, если тот неправ. Всё общество, как сговорившись, накладывает на человека страх будущего жалкого существования. И человек теряет свою креативность, становясь молодым, но уже ужасно скучным взрослым.
К счастью, я рос творческим ребенком и вырос творческим взрослым дядей, и каждый день мне об этом напоминает моя работа. Да, это не произошло в одночасье, годы и годы ушли на то, чтобы почти каждый день я сталкивался с решением каких‑то сумасшедших задач. В конце концов, мне стало это нравиться. Я вошел во вкус и теперь живу только так, как нравится мне самому.
Поэтому, если вам хочется сохранить в своей душе и в своей голове детское непосредственное восприятие мира, перестаньте бояться сделать что‑то не так. И всё у вас получится. Не тяните время, оно не прощает игры с ним впустую. Творите!
Спасибо, Макс. Удачи и до встречи в твоей дубайской галерее M. A. D. Gallery.
Конечно, открытие уже скоро.
