Первый президент СССР
Как бы к нему ни относились, и что бы ни говорили, Михаил Горбачевым – величина абсолютная: историческая личность, Генеральный секретарь ЦК КПСС, первый и единственный президент СССР, лауреат Нобелевской премии мира. Мы встретились с Михаилом Сергеевичем в Дубае, откуда он возвращался в Москву после участия в экономическом форуме. Современный мир и его становление четверть века назад стали темами нашей беседы с этим незаурядным человеком и политиком.
Добрый день, Михаил Сергеевич. Мы рады проветствовать Вас в ОАЭ и разрешите поблагодарить за уделенное нам время.
Мне самому приятно было выехать после долгого перерыва, вызванного моим не очень хорошим самочувствием. На этом можно было бы и закончить, пожелав друг другу здоровья и еще неоднократных встреч в будущем (улыбается). Я прилетел в Эмираты в качестве почетного гостя экономического форума, который проходил в Шардже. В ОАЭ сложилась хорошая традиция проводить важные международные встречи и мероприятия и приглашать на них экспертов со всего мира, чтобы вместе находить решения по улучшению общей ситуации и разрешению глобальных проблем. С помощью старых методов сегодня решать ничего не получается, нужны новые…
Да, мир изменился…
Это очень важно, когда люди собираются вместе. Докладчики, прибывшие в Шарджу, собрались подходящие. Я даже сам себя похвалю, как одного из выступавших. Я надеюсь, что такие страны, как Эмираты, подают хороший пример другим, если говорить о динамичном развитии и стремлении вперед. Я очень доволен, что оказался здесь.
Михаил Сергеевич, Вы – политик с колоссальным опытом. Что Вы думаете о том, что происходит в мире сегодня?
Сегодня мы живем в глобальном мире, поэтому возникающие новые проблемы нужно учиться решать по‑другому. На старых лошадях далеко не уедешь. Понимаете, стараясь делать всё по‑новому, люди, к сожалению, попадают в старые ловушки. А в глобальном мире нужно мыслить глобально, всё рассматривать в определенном контексте. Только тогда можно понять, почему так происходит, и начинать действовать. Уже в 1986‑1987 годах мы начали обращать внимание на тему глобализации, изучением которой потом занялся мой Фонд, когда я вышел из большой политики. Парадокс ведт состоит в том, что несмотря на противоречия и конфликты, которые вокруг происходят, наш мир становится всё ближе и теснее, начинает формироваться некое единое целое. Большая деревня. И от этого никуда не деться.
Так что я думаю, сегодня задача политиков и не только их состоит в том, чтобы помочь современнному миру. Надеюсь, что всё будет меняться к лучшему, придет к пониманию ситуации, к которой мы пришли, и осмыслению того, что в ней от каждого из нас требуется. Мы должны научиться жить в глобальном мире. Вот это самое главное.
Может быть, современные лидеры и прислушаются к Вашим советам…
А деваться некуда. Мы в 1980‑х годах оказались в такой ситуации с точки зрения безопасности, что всe только и ждали, что вот-вот случится самое страшное. С тем ядерным арсеналом, который существовал тогда и существует сегодня в мире, люди должны понимать, как себя вести. В те годы более 90 % всего мирового ядерного оружия было у двух стран: Советсткого Союза и США. Мы не могли не думать о том, что с этим делать. До меня с американцами наши лидеры не встречались более шести лет. Став первым президентом СССР, я начал вести переговоры сначала с Рональдом Рейганом, позднее с Бушем-старшим… Мы совместно приняли решение о прекращении гонки вооружений, о необходимости уничтожения ядерных арсеналов. И первое, до чего тогда сумели договориться, было уничножение 50 % запасов ядерного оружия с обеих сторон. Сейчас, в новых реалиях возникают не просто новые, а уникальные проблемы. Поэтому мы можем их решить, только научившись договариваться и понимая, что это общечеловеческие проблемы.
Знаете, как мы впервые встретились с Рейганом в Женеве? Спор был горячий, и я даже не подозревал вначале, чем он закончится. Очень тяжелая и крайне неприятная была беседа, но я решил, что нужно продолжать искать точки соприкосновения. Когда я вышел из зала заседаний, мои коллеги спросили меня о впечатлении, которое оставил Рональд Рейган. И я сказал тогда, что он похож на старого орла с очень закоренелыми взглядами. А через несколько дней у них в журнале “Newsweek” вышла статья о нашей встрече, и Рейгану задали тот же вопрос, мол, какое впечатление оставил у него Михаил Горбачев. На что он ответил, что я – «твердолобый большевик». Так начались наши отношения. А еще через три для мы вышли на совместное заявление, на появление которого ни одна из сторон даже не рассчитывала. Впоследствии ещё много было разного, но тогда мы с Рональдом Рейганом три дня практически безостановочно разговаривали, и в какой‑то момент четко поняли, что мы люди и можем найти общий язык.
Михаил Сергеевич, Вы написали довольно жесткое письмо, обращенное к двум президентам – России и США – с просьбой о содействии мирному урегулированию конфликта на Украине…
Да, и я закончил свое письмо словами «я надеюсь». Не знаю, может быть, я слишком поздно к ним обратился. Но я считаю, что взаимную ответственность несут лидеры обеих стран. Могут, конечно, спросить, зачем я обращался к Обаме, неужели нашего президента было недостаточно? Но я знаю порядок, сложившийся в отношениях наших супердержав. Он многому учит. Я искренне надеялся, что украинцы сами смогут разрешить все внутренние противоречия. Но там, к сожалению, было столько возни ненужной. Президенты менялись один за другим… А людям было всё труднее. Поэтому я полагал, когда писал письмо, что веские слова двух президентов, России и США, отрезвят ситуацию и подтолкнут лидеров Украины к самостоятельным и здравым действиям в сторону мира и спокойствия в своей стране. Нужно было создать у них уверенность в своих силах и повысить ответственность за происходящее, потому что это очень опасные игры…
Вы – один из немногих лидеров, сумевших сменить один строй на другой мирным путем. Кто‑то Вас ругал и считал реформы недостаточными, кто‑то полностью одобрял Ваши действия. Что Вы думаете обо всем этом сегодня?
Я думаю, что тогда как раз стоял вопрос, на который нужно было четко отвечать. Меня часто об этом спрашивали. Нужно ли было начинать перестройку? Да, нужно. И в вопросах ядерной безопасности тогда нужно было всеми силами останавливавть тот адский поезд, который набрал такую скорость, что вел весь мир к неминуемой беде. Нам удалось его приостановить на время. И это было беспрецедентное событие. Когда говорят о провале перестройки, я считаю это позицией заблуждающихся людей. А тех, кто заблуждается, можно и простить. Но были и такие, что подливали масла в огонь, говоря о том, что нужно наоборот нажать, применить силу и оставить всё, как есть. Это были попытки с помощью устаревших походов решать новые проблемы. Наше предложение, которые было названо «новым мышлением», запустило механизмы уничтожения ядерного оружия в мире, с помощью которого на тот момент несколько раз можно было уничтожить все живое на земле. Спрашивается, зачем несколько раз, если одного хватило бы? К счастью, это вовремя дошло и до нас, и до американцев. Тогда все, наконец, поняли, что речь в любом конфликте идет о людях. Я считаю, что в тот поворотный момент истории было принято правильное решение. И сегодня мы снова должны говорить о неком новом мышлении, потому что нельзя идти на попятную, когда речь идет о судьбе всего мира. Делать панические заявления, нагонять страх и ничего при этом не делать – это не выход. Для чего нужна деморктия? Для того, чтобы дать людям высказать свое мнение, надавить в чем‑то на правителей, заставить их нести ответственность перед обществом за свои речи и поступки. В этом смысле, я думаю, мы уже лет десять потеряли. Всё, начатое нами в 1980‑е, затормозилось в какой‑то момент. Полного запрета на испытания ядерного оружия пока не достигнуто. А это обязательно сегодня нужно сделать, спасая мир.
Будь Вам сегодня лет на 30 меньше, чем теперь, смогли бы Вы найти себя в современной политике?
Да, мне бы было лет 50. Примерно в таком возрасте я пришел в политику. Думаю да, я бы продолжил делать то, что делаю сейчас. Считаю, что двигать громады войск на любую страну – недопустимо. Если вспомнить Чернобыльскую аварию 1986 года и сравнить с ней наше совремненное оружие, то в одной ракете заложено 100 таких «чернобылей». Вот почему только взаимные договаренности и постепенное уничтожение ядерного арсенала смогут привести нас к миру. Нужно новое наращивание диалога, укрепление доверия. Это важно, потому что сейчас опять ситуация очень напряженная. Однако если мы в 1980‑е смогли её ослабить, то и сегодня сможем. Конечно, если бы мы тогда дотянули и довели всё до конца, то имели бы сегодня безъядерный мир. А так, решение одно – ответственное отношение к жизни и уничтожение ядерного оружия во всех странах.
Большое спасибо за этот разговор, Михаил Сергеевич. Мы желаем Вам здоровья. И надеемся на новые встречи.
Редакция благодарит генеральное консульство РФ в Дубае и северных эмиратах и лично генерального консула Гочу Левановича Буачидзе за помощь в организации интервью
Историческая справка
Михаил Сергеевич Горбачёв (род. 2 марта 1931, Привольное, Северо-Кавказский край) – советский, российский государственный, политический и общественный деятель. Последний Генеральный секретарь ЦК КПСС. Последний Председатель Президиума Верховного Совета СССР, затем первый председатель Верховного Совета СССР. Первый и последний Президент СССР.
С 1992 и до настоящего времени М. С. Горбачев является президентом Международного фонда социально-экономических и политологических исследований (Горбачев-фонда). С 1993 года – соучредитель ЗАО «Новая Ежедневная Газета». Член редакционного совета с 1993 года.
Имеет ряд наград и почётных званий, наиболее известная из которых – Нобелевская премия мира 1990 года. Входит в список 100 самых изученных личностей в истории.
В период деятельности М. С. Горбачёва в должности главы государства и руководителя КПСС в Советском Союзе произошли серьёзнейшие изменения, повлиявшие на весь мир, которые стали следствием следующих событий:
- Окончание холодной войны.
- Масштабная попытка реформирования советской системы («Перестройка»). Введение в СССР политики гласности, свободы слова и печати, демократических выборов.
- Вывод советских войск из Афганистана (1989).
- Отказ от государственного статуса коммунистической идеологии и преследования инакомыслящих.
- Распад СССР и Варшавского блока, переход большинства социалистических стран к рыночной экономике и демократии.
