Путевые заметки. Австрия

Ксения Окская

(Продолжение. Начало читайте в №32)

Зальцбург и окрестности. Лето 2017

Зальцбург. Оказывается, имя города имеет в основе своей назывное значение: Salz – ни что иное, как соль, добыча которой велась в окрестностях этого древнего города. По легенде, в средние века на горе для контроля над вывозом драгоценной соли была построена «соляная крепость», и город стал называться Зальцбург.

(Кстати, местные приглушают звонкие согласные в речи, и в их произношении известный нам город звучит несколько иначе: [С]альцбург. А река Зальцах – [Сальтсах]. Это оливково-зелёного цвета река, по которой и сплавляли драгоценный груз в стародавние времена.)
Многие века фундаментом экономики Зальцбурга и окрестных городов была добыча, очистка и продажа соли.

Река Зальцах


Милый друг, тебя я вижу
Каждой буквой этих строчек.
Жажду глаз ни с чем не спутать.
Погляди-ка на себя:
Подвигаешься поближе,
Чтобы слышать даже прочерк,
Миг с текущею минутой
Повернул ко мне тебя.

С доверительным прищуром
Взором малость близоруким
Принимаешь все на веру –
Здесь тебя благодарю! –
Правду, полуправду, юмор,
Слов продуманные трюки…
Ты останешься их верным
Консулом. Оговорюсь:

Я метафорой раздута
Лишь чуть-чуть. На самом деле,
Ты читаешь между строчек
Очень личный чистовик.
Здесь скажу отнюдь без шуток:
Взор твой должен статься въедлив,
Если в самом деле хочешь,
Чтобы он меня постиг.
(Зальцбург, лето 2017)

Берхтесгаден

Признаюсь, нам интересно было поглядеть, как добывали соль, и мы рискнули отправиться в (волшебное, так обещали) путешествие в мир старейших действующих соляных шахт Берхтесгадена (Германия). Они предстали перед нами, разумеется, в обновлённом виде – с ландшафтной подсветкой пещер, обещающей незабываемые впечатления.

Так и вышло. Вряд ли когда позабудется душещипательный спуск по узкоколейке в неустойчивых дребезжащих вагонетках, с лязгом выбивающих на крутых поворотах искры из-под рельсы. Никогда не сотрется из памяти чувство неосознанной тревоги, когда нас с группой таких же туристов, облачённых в одинаковые видавшие виды шахтёрские комбинезоны, на следующем отрезке пути погрузили в тесный лифт для очередного спуска вниз, где по факту нас встретила глухая узкая шахта. И мы были её узниками. Первоначальное радостное возбуждение от предстоящей волшебной экскурсии, рассыпалось, как горсть соли. Хотелось одного и только: выбраться обратно на свет божий. Это читалось в лицах всех моих согруппников. Мы одинаково, тревожно и резко, то вправо -то влево, подёргивая анфасами и профилями, реагировали на команды экскурсовода (полицай да и только, да ещё и разглагольствует по-немецки). Я прогоняла от себя дурные мысли. Настраиваясь, так положено, на позитив (как же хорошо охладиться после жаркого Зальцбугра!), я отметила, что стало очень прохладно (+10 градусов). Мы были уже на глубине 200 метров под землёй. Страх и холод возымели своё действие – зуб не попадал на зуб! Однако слух, восприимчиво реагируя на пояснения гида-переводчика, который без устали лопотал в наушники свой текст о методах добычи соли, жадно цеплялся за информацию о следующем (освободительном, так желалось) отрезке пути. Мудрые устроители всего этого действа, очевидно, предвидели нечто подобное и на очередной участок до глубины 300 метров отправили нас своим ходом. (Представьте себе отвесную шахтёрскую горку для спуска в виде отполированного до блеска бревна! Признаюсь, это было весело.) А там по глади зеркального озера мы, продолжающие «черпать» новые факты о белом золоте, на плоту переправились на другую сторону подземного мира соляных копей.

И действительно волшебное приключение! Как в сказке, все закончилось благополучно.

Подытожить скажу, что соль извлекают из недр округи и поныне, однако добыча её теперь сведена, скорее, к некому ритуалу, нежели является основным источником пополнения казны.

Звуки музыки

Мы продолжали коллекционировать впечатления от Зальцбурга. Город отдыхал – большинство (если не все) торговых точек были закрыты в течение выходных. Блуждания по старым улочкам, названия которых я не старалась запомнить, перемежались с посещениями кафе и ресторанов, зазывающих отведать блюд местной кухни и, конечно же, вин.

Взору не нужно было выискивать какие-то специальные картинки – они сами, вездесущие, его находили. Но вновь и вновь всенепременно он возвращался к прекрасному саду Мирабель с красивыми террасами, узорчатыми цветниками и клумбами, ухоженными газонами в обрамлении ярких петуний, идеально подстриженными живыми изгородями, причудливыми лабиринтами, аккуратными мощёными дорожками, великолепными барочными скульптурами и небольшими фонтанами, забавно одетыми музыкантами, студентами со скрипичными футлярами и нотами, туристами.. (Этот сад мне знаком из детства по фильму-мюзиклу «Звуки музыки» про гувернантку Марию и семью фон Трапп, ведь снимался он на фоне зальцбургских красот.) Мы начинали и заканчивали каждый день прогулкой по саду – он, живописный, удобно прилегал к нашему отелю.


День золотой и дерзкий
Крепче бодрит, чем кофе.
Гляди на него по-детски
Без мудрости философий.

Вспомни себя ребёнком:
Если есть горизонты,
Настойчивому мальчонке
Их передвинуть охота.

Счастлив возможности ехать
В новое с превеликой
Радостью в обществе смеха.
Лето в разгаре каникул.

Фабрика Сваровски
Музей Сваровски

По настойчивым рекомендациям друзей-одноклассников, идеей посетить музей Сваровски «загорелась» (раз уж мы поблизости) дочка. Мы, родители, откликнулись, приготовившись к чему-то необыкновенному – так блестяще описывалось экскурсионное действо. Ожидалось увидеть историю хрусталя и технику изготовления кристаллов. По факту, нам представили обычную выставку необычных изделий из горного хрусталя, добыча которого ведётся поблизости.

Музей являет собой огромный интерактивный лабиринт со множеством тематических залов, вмещающих кристальные инсталляции, которые отражаются в бесконечных зеркалах, – и создаётся впечатление нескончаемости блеска и разноцветного мерцания, обрамлённого тягучей музыкой, что добавляет ощущения нереальности происходящего. Затейливые орнаменты, многоярусные люстры, парящие бабочки, причудливые фигуры, предметы мебели – всё усеяно мельчайшими кристаллами Сваровски.

Венцом Путешествия в Зазеркалье является громадный, просторный, сверкающий всеми самыми блестящими блесками одноимённый магазин. Только представьте: чего там только нет! Удивитесь – там нет скидок.

Дальше мы прогулялись по парку музея. Неописуемые виды на фоне безоблачного неба и нерукотворных горных массивов: искусно искрятся именными кристаллами рукотворные облака, отражающиеся в зыбкой водной глади искусственных прудов более ярким блеском. Что ещё может соперничать с этим великолепием – разве мерцающие одноименными стразами утопические лилии!

Фабрика Сваровски
Инсбрук

Если быть до конца откровенной, скажу, что Инсбрук вошёл в лист нашей индивидуальной обзорной программы лишь из соображений близости к вышеупомянутой фабрике по производству кристаллов – город находится в 20 километрах от неё. Пытливыми искателями впечатлений нас вряд ли назовёшь.. Мы и не собирались, как того требует абсолютно туристический подход, присоединяться к пешеходным турам по окрестностям, чтобы пройти Тропой рудокопов – проехали таковую стороной с ветерком, наслаждаясь просто видами из окна комфортабельного мерседеса, так же как миновали и музеи сыра и молока в Циллертале. Махнули рукой и на Питцталь, вернее, махнули рукой самой высокой точке окрестностей. Мы целенаправленно ехали в главное место Тироля, чтобы лицезреть его визитную карточку, город Инсбрук. Однако он-то как раз и таил в себе настоящий сюрприз, о чем я узнаю лишь какое-то время спустя.

Возможно, за то что я отмахнулась (что, увидите позже, унизительно) от предварительной вводной информации о городе, положившись на попутные комментарии экскурсовода, Инсбрук, расположенный у самого подножья гор, моментально раздавил меня их грандиозностью. Я, наивная, возымевшая желание постичь город с наскока, почувствовала себя беззащитной, сирой и смертной в одно мгновение.

Наш экскурсовод и по совместительству водитель, молодой (лет 20-ти) парень по имени Томас, студент Зальцбургского университета, бесповоротно влюблённый в родной Зальцбург и его окрестности, охотно вещал обо всем, во что упирался взор, отвешивая комментарии, если таковые требовались. Мы, как сообщалось выше, необременённые подготовительной информацией о городе, двигались по Инсбруку уже пешими маршрутами, предложенными Томасом, не ведая того, что нас ожидает. Соответственно, доверившись обаятельному пареньку, выполняли его программу и планы, которые он имел на нас в ходе экскурсии: сфотографировались под распятьем Христа на мосту через реку Инн (мутно-серого цвета река, давшая название месту), прошлись по центральной площади Старого города, сохранившей готическую средневековую архитектуру, рассмотрели качественный (в основном, вязаные шерстяные шапки, перчатки, шарфы с замысловатыми узорами и т.д.) товар сувенирных лавок; ближе к обеду угостились порекомендованными блюдами тирольской кухни, запивая еду вином местного разлива; затем потоптались по брусчатке около известной теперь уже и нам туристической достопримечательности (а это, оказывается, символ и эмблема Инсбрука) ..около дома с золотой крышей «Goldeness Dachl».

Инсбрук, река Инн

Надо отметить, что блестит эта крыша и в лучах солнца и без него, привлекая к себе взоры даже непосвящённых издалека. Знаете, во многих старых городах Европы дома прилегают друг к другу боками, создавая в перспективе иллюзию вечной стены. Инсбрук – не исключение. Однако, чтобы отделить одну постройку от другой, владельцы расцвечивают каждый дом в свой собственный по вкусу оттенок, разбивая, дробя целое на части. И картинка по факту от красочного разброса выходит неоднозначной: игрушечной или сказочной, как уж хотите. Так и тянется эта бесконечная радужная полоса домов вдоль реки Инн. Так и в случае с домом с золотой крышей. Он ничем кроме золочёного эркера и не выделился бы из своего ряда, но тут история, достойная вашего изучения. Я лишь поведаю, что Дом Фюрстенбург (Fiirstenburg) некогда (в 15 веке) принадлежал герцогу Фридриху Четвёртому, затем служил резиденцией императора Максимилиана Первого, который и отдал в честь своего бракосочетания с Марией Бьянкой Сфорца приказ пристроить к зданию золотую лоджию, покрытую медной позолоченной черепицей из 2657 пластин, чтобы семья императора могла следить за праздниками и турнирами, театральными постановками на городской площади. Сегодня в доме с золотой крышей располагается действующий ЗАГС.

Мы не стали подниматься на лоджию, хотя это и возможно, мы пошли прогулочным шагом далее. В парк. Не зная, к чему Томас нас готовил после золотой крыши и готовил ли вообще, мы, повторюсь, доверившись этому приятному пареньку по наитию, с удовольствием отдохнули в тени вековых деревьев, наслаждаясь пением птиц, лицезрея окрестности, утопающие в сочной зелени широко развернувшихся крон чудного парка. Ничто во мне не конфликтовало с видами.

И вдруг.. (мы продолжили после своевременного зелёного перерыва путь по городу далее к собору святого Иакова – так уж задумал нам наш гид)… чёрное дерево! Чуть поодаль, но прямо напротив входа в кафедральный собор. Чёрная – именно так увиделось мне издалека или на контрасте с яркостью дня – крона густо распространила до того мрачную тень на пятачок со скамейками под деревом, что, помню, подумалось, де вряд ли здесь удастся без задней мысли отдохнуть, отдышаться, разве что – встать на паузу – застыть для чего-то пока неведомого мне или даже сокрыться, исчезнуть с глаз долой. Здесь посреди ясного солнечного дня царила тёмная ночь. (Лишь после – но сплошь и рядом по городу – по возвращении из собора и в нём самом, я стала замечать символы всевидящего ока. На стенах жилых домов или каких-либо иных построек, на заборах и тротуарах… Странно, но моё внимание магнетически притягивало глаз в треугольнике, или же, и скорее всего, наоборот.)

Мадонна кисти Кранаха Старшего

Через массивные зашнурованные железом деревянные входные двери мы вошли внутрь собора. Рассмотрели его привычно как музей, дивились масштабу, глаз не уставал впечатляться художественными изысками, не цепляясь за их авторство – думается мне, поэтому не увидели главного. Теперь уже, когда я узнала, что главный храм Инсбрука хранит множество шедевров мирового масштаба, чувства владеют мною смешенные. Как выясняется, свою лепту в интерьер церкви внёс в том числе Альберт Дюрер. А ещё (этой встречи я не ожидала) здесь (выходит, Она меня ждала) находится «Мадонна с младенцем – помощница христиан», чудотворный образ Богородицы и младенца Иисуса, кисти Лукаса Кранаха Старшего. Конечно, я не могла Её не лицезреть – ведь Мадонна в самом центре алтаря.

Остаётся только догадываться, какое впечатление я произвела на Томаса отсутствием должных эмоций…

Покидала я Инсбрук с неосознанным чувством тягучей тревоги – меня неотвязно преследовала (как и всевидящее око) мысль о недосказанном. И вспомнилось почему-то из детства: в этом чёрном-чёрном городе есть чёрная-чёрная улица…

На деле, помимо чёрного дерева, здесь разноцветные дома с золочёными крышами и приветливыми людьми, старинные улицы, которые хранят следы великих и знаменитых, здесь высокие горы, освящённая крестным распятием река Инн, здесь Богоматерь Кранаха и многое из того, что каждому лично суждено увидеть и почувствовать, чтоб обнаружить: это загадочное место изобилует секретами.

I agree to have my personal information transfered to AWeber ( more information )
Tags:
0 shares
Previous Post

Признание

Next Post

Весь этот джаз