ART PLUS Zero Issue

2013 january - february art plus 93 PRO books Дорога домой В возрасте лет восьми или девяти я сбежала из пионерского лагеря, первого и последнего в моей жизни.Подробностей не помню; кажется, он был обкомовским, этот лагерь,и находился в предгорьях Чимгана, километрах в двадцати от города, где-то в районе Газалкента. Меня туда пристроила по блату мамина подруга,и,усаживая меня в автобус с детьми,мама оживленно твердила,что на завтрак там дают икру и сервелат – это было основным доводом в пользу моего удаления из дома…Я же не понимала – кому и чем так помешала моя вольная беготня по окрестным улицам и дворам,чтобы запихивать меня в автобус с целой оравой горластых обормотов,и так далеко увозить: растерянность кошки,выглядывающей из неплотно застегнутой сумки. И недоумение: что мне этот сервелат? А скользкая соленая икра, медленно и жутко шевелящаяся, тогда просто внушала отвращение. В лагере помню только утренние пионерские линейки и резь в глазах от хлорки,густо посыпаемой в чудовищном казарменном туалете с дырками в полу. Сейчас пытаюсь припомнить какие- нибудь издевательства,или что-то, ущемившее мои детские чувства,из чего бы состряпать убедительный эпизод, оправдывающий мой дикий поступок… Нет.Ничуть не бывало! Человеку,для которого главное несчастье - место в пионерском строю и общая спальня,незачем придумывать иные ужасы судьбы.Видимо,я просто не была создана для счастливого детства под звуки горна.Впрочем,я всегда игнорировала счастье. Сбежала я на четвертый день, дождавшись отбоя. В темноте не удалось нащупать под кроватью сандалии, поэтому, бесшумно выбравшись через открытое окно на веранду, я отправилась восвояси босиком. Это было не страшно: кожа на моих ступнях за лето становилась задубело-нечувствительной. Так что, пролезши через дырку в заборе и по остановке автобуса вычислив направление на Ташкент, я побежала по еще теплой от дневного жара асфальтовой дороге, сначала бодро и возбужденно (мне все чудилась погоня, так что, заслышав шум далекой машины, я сбегала с дороги и пряталась в кустах, а если их поблизости не было, просто падала лицом и животом в высокую придорожную траву, сухую и сильно пахнущую пряным запахом гор), потом шла все медленней, затем, под утро, уже устало плелась… Я шла, чувствуя направление неким внутренним вектором, как та кошка, которую завезли черт знает в какую даль, и для которой дом и свобода важнее сервелата… Чем глубже в топкую вязкую ночь погружалось окрестное предгорье, тем выше и прозрачнее становилось небо над головой. Великолепная россыпь ярко мигающих тревожных звезд – игольчатый иней на гигантском стекле – пульсировала в невыразимой вышине. Там шла бесконечная деятельная жизнь: неподвижными белыми прожекторами жарили крупные звезды; медленно ворочались, перемещаясь,маяки поменьше; суетливо мигали и вспыхивали бисерные пригоршни мелких блестких огней, среди которых носились облачка жемчужной пыли. Все жило, все плыло и шевелилось, бормотало, заикалось, требовало, вздымалось и опадало в той ужасающей, седой от звезд, бездне вверху…Там шла какая- то непрерывная контрольная по геометрии: выстраивались фигуры – окружности, углы и трапеции, а прямо в центре неба образовался квадрат - окно, довольно четко обозначенное алмазным пунктиром, и сколько бы я ни шла,то убыстряя,то замедляя шаг,это окно плыло и плыло надо мной,и мне казалось,что внутри своих границ оно содержит звезды более яркие,более устрашающие и одушевленные,и что наверняка где-то там,в другой вселенной,тоже идет по дороге одинокая и упрямая девочка, и над ней тоже плывет призывное это окно…Я придумала себе,что там вот-вот что-то произойдет,мне что-то покажут в этом космическом окне…Поэтому,то и дело останавливалась,задирала голову и пристально следила за знаками, каждый раз обнаруживая удивительные события: новые вспышки завихрений, новые сообщества беспокойно мигающих звезд…Иногда я принималась энергично махать руками,подавая знаки той,другой девочке: а вдруг у них такая развитая цивилизация,что она меня видит в триллионы раз увеличивающее стекло какого-нибудь космического телескопа? Раза два-три за всю ночь темная дорога вливалась в какие- то населенные пункты, скудно освещенные десятком глухих фонарей. Каплями густого меда вдали теплились окна кишлаков, тянуло горчайшим дымом горящего кизяка,и разной высоты голосами перебрехивались псы, отвечая на дрожащий крик осла… …Я шла всю ночь; на рассвете добрела до трамвайного круга на окраине города, дождалась первого пустого трамвая, и бесплатно (кондук- торша очень испугалась, увидев меня!) доехала до дома. Мне близки традиции европейского колоризма, восходящие к древним культурам Средиземноморья. Художественное полотно - это поверхность, на которой разворачивается драма цветовых взаимоотношений. Организуя цветовое многообразие, художник стремится к целостности. Когда строй цветовых рядов и интервалов образует некую гармонию - рождается картина. Борис Карафелов