Art+Privé Issue #12

Стоит напомнить, что когда Дубай был лишь небольшим портовым городом в песках, где ловцы жемчуга ежедневно ныряли в море в поисках сокровищ, Борис Михайлов уже тогда знал, что такое жара на льду, в прямом смысле слова. Его биография – это изматывающие тренировки, перелеты и матчи, которые на века вписаны в историю мирового хоккея. Одно из самых приятных воспоми‑ наний – Олимпиада в японском Саппоро в 1972 году, где «наши» выиграли, даже несмотря на травму Михайлова, о которой в разговоре он упоминает вскользь. Потом были Олимпийские игры в австрийском Инсбруке в 1976 году, где у сборной СССР состоялся тяжелейший бой со сборной Чехословакии: «Мы проигрывали 2:0 сборной Чехословакии, потом вытянули игру и победили», – вспо‑ минает Михайлов и, сам того не желая, возвращается в американский город Лейк-Плэсид, в 1980 год. В послед‑ нюю для своей хоккейной карьеры Олимпиаду, которую он называет «огорчительной». «Огорчительная была Олимпиада, которую, мы, к сожалению, не смогли выиграть. Почему? Там было много моментов. Можно, конечно, говорить, что мы как команда проиграли, но проиграли мы не во время, а еще до игры. Это я так считаю спустя много лет… тридцать пятый год скоро пойдет с той Олимпиады. Её проиграли все – и руководители той нашей советской делегации, и тренерский состав, и команда в том числе. «Двукратный олимпийский чемпион» звучит, конечно, но «трехкратный» было бы еще лучше», – в словах Бориса Михайлова больше нет горечи, хотя именно после Лейк-Плэсида он завершил свою хоккейную карьеру. Такой хоккей очень нужен Однако к черту Лейк-Плэсид, когда даже для тех, кто видел хоккей только по телевизору, Борис Михайлов, а также Владимир Петров и Валерий Харламов – это, прежде всего, легендарные суперсерии с канадцами, в которых эти «боги из машины» одержали одну из самых главных побед советского спорта. Тогда шел 1972 год, и хотя в воздухе витал дух «разрядки», а Брежнев и Никсон уже подписали договор по противоракетной обороне, Михайлов вспоминает, что ситуация была не из лучших: «Там, в Канаде, поли‑ тическая атмосфера была так накалена… встречались два лагеря… Было много высказываний иммигрантов- недоброжелателей в наш адрес. Нас канадцы только просили: “Идете из автобуса в гостиницу, сидите тихо, ни на что не обращайте внимания, а кто в коридор войдет, мы с ними разберемся”. К счастью, никто не входил, только гаркали, как вороны, и всё», – рассказывает спортсмен. Во время игр все изменилось. Наверное, потому что канадцы смогли увидеть, что такое советский или, как говорили тогда на Западе «русский хоккей». «На первую игру, когда мы выходили на лед, нам просто хлопали, а когда мы обыграли “Монреаль”, то нас провожали оваци‑ ями. И уже потом, куда бы мы не приезжали, нас встречали так же, как сборную Канады», – говорит Михайлов. В хоккейном блокбастере режиссера Николая Лебедева «Легенда №17» о жизни Валерия Харламова, где есть и все остальные из «тройки», сыгравшей в суперсе‑ рии 1972 года, одним из самых драматичных моментов фильма стала сцена, когда канадцы, почти как быки с налитыми кровью глазами, буквально пытаются рвать наших хоккеистов на части. Фотограф Юрий Гольшак, Sport Express 2014 november - december art plus privÉ 21 PRO people