Art+Privé Issue #14

О том, почему он считает Россию «крепостной страной», о любви к Чехову и о том, что такое сыграть «человека, написавшего Тартюфа», Армен Джигарханян рассказал в беседе с нашим специ- альным корреспондентом. Армен Борисович, вы часто говорили, что Россия – это «крепостная страна», но как тогда уживаются актер- ская свобода и крепостничество? Это не проблема свободы в целом, а проблема в том, какую меру ответственности я беру на себя как актер. Из этого не надо делать трагедии. Я 60 лет в театре и очень люблю то, чем занимаюсь. Я думаю, что русский театр изначально «крепостной», хотя есть в нем и прекрасные актеры, и режиссеры. Просто по сути своей, мы – крепостные. Я много лет играл в пьесе Теннеси Уильямса «Кошка на раскаленной крыше». Моим героем был отец, миллионер «Большой Па». У меня был текст, где говорилось, что «у меня столько-то миллионов», и сегодня мне не стыдно вам признаться, что очень долго в течение репетиционного периода, я лично не различал «миллионов» или «тысяч»! Я говорю абсолютно честно. Да, потом я сверялся с текстом, но дело в том, что это означало, что у меня не было сюжета, внутреннего ощущения этого «миллиона». Вы мне возра- зите, что за глупость! Повторите три раза текст и скажите «миллион». Но у меня есть ощущение личной свободы, и отсюда ощущение, что вот это – мое, а это – не мое. Я знал одного человека, немного пижонистого, который как-то сказал, что у него забрали 60 миллионов долларов. И я до сих пор не могу понять, что это такое «60 миллионов долларов», что я могу на это купить? Вот я сейчас репетирую пьесу «Жизнь господина де Мольера». Я её играл лет пятьдесят тому назад, в «Ленкоме», у режиссера Эфроса. И когда мы репетировали, всё было хорошо, он меня хвалил. Но один раз, уже перед премье- рой, Эфрос сказал мне страшную фразу: «Ты учти, когда ты выйдешь на сцену в роли Мольера, я должен увидеть, что этот человек написал Тартюфа». И я как наглый маль- чишка спросил: «Анатолий Васильевич, а как это сделать?» На что он мне ответил: «Вот этого, я не знаю». Это ощуще- ние, это пауза. Поэтому здесь моя пауза на один микрон меньше, а у него – на микрон больше. Поэтому есть один режиссер и другой режиссер. Как вы передаете эти ощущения своим актерам? Когда мы репетируем Тартюфа, и я им говорю то же самое, что мне когда-то говорил Эфрос. Но точно так же я не убежден, что это дойдет до них… Я, например, стара- юсь им внушить, что, может быть, нужно чуть дольше смотреть на этого персонажа. И, может, один актер дольше смотрит, и получется плохо, а другой смотрит – и выходит хорошо. Вот, Роберт Де Ниро – великий актер. Я очень люблю этого актера и много за ним наблюдаю. И я вижу, как глаза у него становятся другого цвета, как он иначе смотрит, когда ведет серьезный разговор с партнерами и со зрителями. Но, в конце концов, хороший спектакль – это половой акт, и, право, речь вовсе не о постельных делах, а о том, что я должен возбудиться, влюбиться в свою партнершу. Я несколько лет играл с Инной Чуриковой и долго привыкал к ней как к партнеру по сцене. В пьесе был текст: «Какая ты красивая». Постижение с продолжением В этом году один из любимейших многими поколениями российских актеров Армен Борисович Джагарханян отметит 80-летний юбилей. В эту дату сложно поверить. Джигарханян в отличной форме, руководит собственным театром, играет на сцене, а недавно снялся в одной из главных ролей в телевизионном сериале «Последний Янычар» Интервью Александр Братерский 2015 march - april art plus privÉ 83 PRO theatre