Art+Privé Issue #20

Надежда и Король Однажды во время одной из своих поездок в Париж она свела знакомство с Королем моды, знаменитым в те годы Полем Пуаре. Модельеры сразу же влюбились один в другого, как только могут влюбиться друг в друга соперники. Полю было двадцать с копейками, Надежде Петровне – сорок с хвостиком, но завязавшаяся дружба оказалась доверительной и крепкой. Их общение состояло из споров о будущем моды и из бесконечного преклонения перед талантом друг друга. И тут Ламанова оказыва- лась в более выгодном положении: она свободно ездила в Париж на званые вечера мастера, видела дефиле его коллекций и могла запросто судить об успехах Короля. А вот сам Пуаре долгое время довольствовался фотокарточками моделей Ламановой. И решив исправить эту несправедливость, в 1911 году Поль приезжает в Москву. Экскурсионную программу ему составляют сама Надежда Петровна и её муж, миллионер Каютов. Выбор «экскурсоводов» пал на совершенно дикие, экзотические для француза места. Как впоследствии написал в своих воспоминаниях сам Поль Пуаре: «Москва предстала предо мной чудесным и сказочным городом. Осетр с икрой, шампанское рекой и цыгане в «Яре» на следующий день сменялись пешими прогулками по старообрядческим древним церквам. После осмотра собора Василия Блаженного в плане стояли такие опасные места, как Сухаревка, Тишинка и Хитровка». Заметив, что гость не пропускает ни одного извоз- чика, чтоб не сделать зарисовку его армяка, и впива- ется глазами в телогрейки московских торговок, Ламанова решает подарить другу Москву – в прямом смысле этого слова. Ранним утром они отправляются на Сухаревский рынок. Там Пуаре скупает целый ворох старинной одежды. Здесь и кокошники, и сарафаны, и сапожки, и приличные платья европейского образца. Все это богатство Поль бережно пакует и увозит в Париж, где вскоре и выпускает первую в истории французской моды «Славянскую коллекцию». Своих детей он одевает в рубашки-косоворотки, жене шьет костюм, по декору напоминающий армяк, вводит в Париже моду на укра- инские вышивки и казачьи сапожки. Через пару лет мода на все русское буквально захлестывает Париж, а к тому моменту, как там появляются многочисленные русские эмигранты, эта тенденция перерастает в массо- вый психоз. Вот так: поразвлекались два модельера на московском блошином рынке, а потом всю Европу раздувает от сарафанов и рушников. Надежда Петровна наблюдает из Москвы за успе- хами их с Пуаре начинания, но кое‑какие идеи все же не спешит раскрывать другу. Надо же что‑то и себе оставить! Уже во второй половине 1900‑х годов она стала создавать модели без корсета, увлекшись идеями Пуаре. До него кажущаяся свобода фигуры в платье стиля модерн была иллюзией. Эта видимость создавалась лишь лёгкостью и динамичностью тканей, а также мастерст- вом художников-модельеров, а на самом деле весь этот силуэт создавался жестким и длинным корсетом. Итак, отказ от корсета, свобода во всём – раскрепо- щение… Но отказ от корсета требовал иной конструк- ции кроя. Знаменитая туника ‘a la russe’ – тончайшая кисейная рубашка, отделанная мехом, популярная в Европе 1810 года, возродилась усилиями и Пуаре, и Ламановой в 1910 году. Поль Пуаре art plus privÉ март - апрель 2016 42 PRO couture