Art+Privé Issue #24

Спрос на продукцию фабрики Брокара значительно превышал предложение, но еще больше заинтересовать состоятельных русских можно было способом, проверен- ным в России веками. Любой товар, которым пользовалась царская семья, безо всякой дополнительной рекламы стано- вился популярным у зажиточных сословий Российской империи. Методов для внедрения продукции в Зимний дворец существовало немало. Но главным из них было вручение подарка высочайшей особе. И чем оригинальнее было подношение, тем выше была эффективность рекламной акции. Увидеть императора на выставке в Санкт-Петербурге в 1870 году Брокару не удалось. Да и вручение монарху мыла, пусть и оригинального, могло быть истолковано неоднозначно. Но вскоре представился случай вручить подарок дочери Александра II. Летом 1873 года Москву посетила Её Императорское Высочество Великая Княгиня Мария Александровна, Герцогиня Эдинбургская. Во время Высочайшего приема в Кремлевском дворце Генрих Афанасьевич Брокар имел счастье представляться Великой Княгине и, приветствуя Августейшую Гостью, лично поднес Её Императорскому Высочеству букет цветов, составленный из роз, ландышей, фиалок, нарциссов и других души- стых цветов, которые были необычайно искусно сделаны из воска, причем были отдушены соответствующими запа- хами. Этот букет производил полную иллюзию настоящих живых цветов и вызвал удивление всех, кто присутствовал на Высочайшем приеме. А в следующем году из столицы империи пришла депеша: «Господину Московскому Генерал-Губернатору. Государь Император Высочайше изволил разрешить: Московскому парфюмерному фабриканту и купцу француз- скому подданному Генриху Брокару именоваться поставщи- ком Государыни Великой Княгини Марии Александровны, с правом употреблять на вывеске вензелевое изображение Имени Её Императорского Высочества. О таковой Монаршей Воле имею честь уведомить Ваше Сиятельство… Подлинное подписал Министр Императорского Двора Граф Адлерберг 2‑й». Еще через некоторое время Генрих Брокар создал духи «Букет императрикс», которые, как утверждали современники, сочетали ароматы всех цветов, входивших в тот знаменитый букет. Однако никаких сведений о том, что он презентовал их великой княгине, нет. Поставщиком высочайшего двора в 1913 году стал сын Генриха Брокара – Александр. Причем за долгие и качественные поставки и в ознаменование 300‑летия Дома Романовых, а не в резуль- тате дара императрице. А «Букет императрикс» в 1882 году называли лучшими из выпускавшихся Брокаром духов. В отличие от всей остальной его парфюмерной продукции, не подделывавшейся только ленивыми (рецепты одеколонов и духов Брокара даже публиковались в специальной и обще- доступной литературе), скопировать «Букет», как утвер- ждали апологеты брокаровской продукции, не удавалось даже самым квалифицированным конкурентам. …После революции 1917 года фабрика Брокара была национализирована, и первое время работала под невырази- тельным названием «Замоскворецкий парфюмерно-мылова- ренный комбинат №5». Говорят, что название «Новая заря», балансировавшее на грани поэзии и политики, предложил для фабрики Август Мишель. Он же поставил перед собой и честолюбивую задачу – запустить в советский быт царскую парфюмерную композицию. Конечно, выпускать «Любимый букет императрицы» под старым названием было невоз- можно, и аромат стал «Красной Москвой». Эта версия происхождения аромата весьма правдоподобна, потому что «Новая заря» с самого начала получила доступ к архивам Брокара, и первое время пользовалась брокаровским сырьем и запасами изготовленных флаконов. Но прямое родство между «Красной Москвой» и «Любимым букетом импера- трицы» вряд ли сегодня можно доказать. Москва и Париж Есть и менее правдоподобные версии происхождения аромата. Например, злые языки утверждают, что «Красная Москва» вовсе не оригинальна, и что её формула чуть ли не полностью списана с Chanel №5. Действительно, многие ноты ароматов совпадают. И в том, и в другом парфюме присутствуют бергамот, иланг-иланг, жасмин, роза, ваниль. Но в «Красной Москве» нет характерных для Chanel №5 альдегидных акцентов, ириса и древесно-мшистых нот, а легендарный французский аромат лишен яркого гвоздичного оттенка «Красной Москвы». Но всё же сходство между ароматами очевидно. Это вовсе не значит, что совет- ские (или досоветские) парфюмеры скопировали формулу Chanel №5, считают многие эксперты. И даже, может быть, наоборот… Ведь автор культового французского аромата Эрнест Бо начинал свою карьеру парфюмера в Москве. Обе версии невозможно ни доказать, ни опровергнуть. Мы даже не можем понять, какой из ароматов появился раньше: есть данные, что Chanel №5 вышел в 1921 году, а вот точная дата создания «Красной Москвы» так и не известна. И наконец, самая прозаическая версия состоит в том, что аромат «Красная Москва» был создан в годы первых советских пятилеток и советскими же парфюмерами под руководством Полины Жемчужиной. Эта незауряд- ная женщина, супруга Молотова и подруга Надежды Аллилуевой, немало сделала для популяризации парфюме- рии и косметических средств в Советской России. Полина Жемчужина руководила «Новой зарей» с 1930 по 1932 год. Эта версия, которая бы делала честь советскому парфюмер- ному искусству, выглядит не правдоподобней, чем легенды императорского дома, поскольку в ней отсутствуют и конкретные даты, и имена парфюмеров. art plus privÉ ноябрь - декабрь 2016 86 PRO bliss