Art+Privé Issue #33

В Берлине открылось множество русских ювелирных магазинов, которые занимались перепродажей фамильных драгоценностей эмигрантов. Ювелиры Бриль и Гершлан из Киева и Одессы открыли свое заведение на Унтер ден Линден в доме 14. Неподалеку работал магазин Векслера, Фельдмана и Лесника, обещавший купить бриллианты у эмигрантов по «наивысшим ценам». Магазин З. Орловского и Л. Бабиченко торговал жемчугами и другими драгоценностями. Распространились также и магазины кустарных изделий: склад «Артель» предлагал вещи из дерева, вышивки и разные виды рукоделия, которые были последним криком моды. В Берлине существовало несколько русских ателье мужской и женской одежды. К сожалению, нам не удалось разыскать архивы этих мастерских и магазинов или хотя бы сотрудников, которые могли бы рассказать о них. Многие документы и материалы погибли во время Второй мировой войны. Берлинские русские ателье отличались от парижских русских домов моды. Все они были открыты профессиональными портными из России, а не были, как в Париже, полублаготворительными предприятиями русских аристократок. На густо заселенной русскими эмигрантами Курфюрстендамм открыла в 1922 году свое дело московская портниха М. Я. Медведева, шившая на заказ платья, костюмы и После подобного наплыва русских художников, музыкантов и артистов все русское приобрело масштабы повальной моды. шляпы. В Шарлоттенбурге на Кант-штрассе в доме 46 существовал русский салон шляп «Анастасия», который рекламировал свои «элегантные новые весенние модели», а также «кожаные, шелковые и соломенные шляпы». Петроградская портниха Элиза открыла модное дело на Нюрнбергерштрассе в доме. Портной Жуковский, славившийся элегантным шитьем мужского и дамского платья, тоже обосновался на Курфюрстендамм. Ателье меховых изделий с продажей оптом и в розницу открыли Аронов и Казарно на Шпишернштрассе в доме 22. Не следует забывать, что эмиграция из России, находившаяся в Берлине в 20-е годы, была в основном состоятельной, поэтому лучшие берлинские модные дома и ателье тех лет не гнушались давать свои рекламные объявления в русских эмигрантских периодических изданиях. Через прессу свои услуги предлагали дома Густава Кордса, Ф. В. Грюнфельда, Михаэлидеса, Маассена и многие другие. Первые нацистские акции начались с погромов еврейских магазинов. Одна за другой закрывались портновские и ювелирные лавки. Большинство берлинских евреев-коммерсантов, среди которых было много эмигрантов из России, поспешили перебраться во Францию, Англию или Америку. Затем очередь дошла и до всех других «неарийских» иностранцев и русских. Берлин, некогда такой блистательный, надолго опустел. Первые годы нацизма в Берлине замечательно описаны в воспоминаниях Тамары Лемпицкой, польской художницы, учившейся в юности в Петербурге. Она проездом была в Берлине в 1934 году, уже после пожара рейхстага: «Гитлер в то время лишь начал властвовать, но улицы были уже полны нацистами в форме, и люди боялись. Во время обеда в отеле подруга спросила меня: "Я так рада вас тут видеть, но как вы получили разрешение на въезд?" Я в ответ: "Разрешение? Какое разрешение?" Она очень рас-строилась. "Это ужасно, — сказала она, — нам надо срочно идти в полицию". Мы вышли из отеля и пошли в полицию. Они были грубы со мной и взяли мой паспорт, стали задавать подруге множество вопросов. В конце концов они увели меня к начальнику. Он сидел за большим столом в большой комнате. Он был одет в нацистскую форму с красной повязкой на рукаве и держал мои бумаги. "Вы — та самая Лемпицкая, которая рисует обложки для журнала «Ди даме»"? — "Да, это я". — "Ах, — сказал он, выходя из-за стола для рукопожатия, — я так рад вас встретить. Моя супруга очень любит ваши работы, по правде сказать, мы собирали все ваши обложки от журналов. Я разрешу вам за-платить только штраф, самое легкое из наказаний. Но вы никогда больше не должны возвращаться в Германию"». 1 октябре 1921 года Союз русских художников Константинополя организовал первую выставку своих работ в клубе «Маяк» под эгидой собирателя древностей Стэнли Харрисона. В Союзе художников было тогда 30 человек, а председательствовал живописец Василий Иосифович Иванов, ученик акварелиста академика О. Васильковского. Особенно ярким был талант Владимира Константиновича Петрова, выпускника Тифлисского художественного училища по классу профессора Склифосовского. Страстный любитель византийской старины, он создал множество прелестных жанровых восточных интерьеров, пользовавшихся особой популярностью у иностранных туристов. Самым уважаемым из русских художников Константинополя был, вероятно, известный одесский живописец и портретист Борис Исаевич Эгиз, учившийся в Одессе у Костанди, в петербургской Академии художеств у Чистякова, а в Париже у Жана Бенжамена Констана и Жана Поля Лоранса. Он был мастером салонных сентиментальных женских и детских портретов,большинство из которых находятся сейчас в Литве, так как этот мастер скончался в Вильнюсе в 1947 году. 39 2018 may - june art plus privÉ PRO couture