Art+Privé Issue #35

Кора радужного эвкалипта Последние 40 человек, оказавшись в безвыходном положении, в отчаянии сбросили своих жён и детей с высокой отвесной скалы, находящейся в северной части острова, после чего, как принято в культурных семьях, и сами последовали за родными и близкими. Сейчас на этом историческом месте, имеющем название на французском и английском языках («Morne des Sauteurs» и «Carib’s Leap» соответственно), стоит памятный обелиск в ознаменование этого трагического события. Впрочем, изложенное кровавое обстоятельство не дало французам полновластного контроля над островом. Другие гастролёры – англичане, у которых во владении к тому времени находились некоторые близлежащие территории (например, Барбадос), тоже, разумеется, полезли на Гренаду. Обе державы закрепились на разных концах острова, построили фортификации, и борьба между ними продолжалась долгие годы. В подтверждение сказанному сообщу тому любознательному читателю, который ещё не бросил ознакомление с сей пространной статьёй, а отважно добрался до этого самого места, что нынешняя столица Гренады – город Сейнт Джоржес (St. George’s) располагается аккурат между двумя историческими постройками: фортом Джордж, возведённым французами в 1705 году на вершине холма, с которого открывается великолепный вид на порт, и фортом Фредерик, примостившимся на вершине другого холма над городом с южной стороны острова. Строительство этого форта начали французы, но закончили англичане в 1783 году в результате различных военно-политических комбинаций в области окультуривания других народов. Ну а что собственно такого особенного здесь произошло? История переполнена событиями высокой цивилизаторской миссии свободолюбивого европейца. Ну добили окончательно мирных коренных жителей араваков, которые, итак, под напором весьма агрессивных и воинственных карибов погибали или покидали родные места; потом силой оружия и старанием бацилл завезённых дрянных болезней уничтожили и карибов. Тех, кого не уничтожили (не на Гренаде, а на соседних островах; на Гренаде как раз погибли все) – обратили в оголтелое рабство. Но из карибов вышли плохие рабы – очень свободолюбивы и непоседливы – ни дать ни взять, дикие мустанги прерий. Пришлось перейти к отлову ничего не подозревавших, более покладистых коренных жителей другого Континента – Чёрной Африки. Непосредственной охотой на людей сами европейцы, в основном, не занимались. Проникновение для них вглубь африканского континента представлялось затруднительным. То была прерогатива местных племенных царьков. Зато европейцы отвечали за переброску пойманного людского контингента на Карибские острова. На этом поприще весьма преуспевали хитрые португальцы и напористые голландцы. Людей ловили, и не испрашивая любезного разрешения, запихивали их в трюмы шхун, как последнюю скотину, возили через Атлантический океан и продавали с удовольствием бравшим ходовой товар англичанам и французам. Кто-то же должен был барахтаться в хозяйских зарослях насаженного к тому времени доходного сахарного тростника. Средняя продолжительность работы на плантациях (смотреть статистику) – семь лет. Дальше, как у Гамлета, тишина. От переутомления, недоедания и заразы. Ничего личного – только бизнес. Не вдаваясь неделикатно в плотные слои исторических подробностей беспросветного рабства, учинённого образованными народами на Карибских островах – нынче в учебных пособиях полно нежнейших любопытных фактов – сообщу только, что феномен этот продолжался ни много ни мало четыреста лет, т.е., как видите, на сотню лет дольше известного нам с вами тяжёлого ига на Руси. Ох, не только Русь страдала и гибла. Ясак, который платили 101 2018 september - october art plus privÉ PRO voyage