Art+Privé Issue #17

У Баходира Джалала за легко считываемыми этапами творчества лежит непростой путь духовного самопознания, а замечаемые отсылки и связи с наследием – это его нескончаемый «живой» диалог с мыслителями и мастерами Запада и Востока. Художнику близки великие, профетические фигуры: Навои, Данте, Руми, Омар Хайям, Леонардо да Винчи. Поэтому и диалог с ними разный – порой трудный и бескомпромиссный, порой – легкий, моцартовский, как в графике, или – тяжеловатый в масштабных по замы- слу монументальных росписях. Эта острая потребность в диалоге – некое сопровождение его экзистенци- ального и творческого процесса, которое уводит мысли художника к универсальным категориям Бытия, за пределы узкого частного мира. Баходир Джалал Части Вселенной Текст: Нигора Ахмедова Фотографии: из личных архивов художника Материал эксклюзивно предоставлен Alif Art Gallery www.alifartgallery.ae Прежде чем были созданы первые работы Баходира Джалала, освобожденные от предметности реального мира, художник совершил яркие самостоятельные прорывы к опыту европей- ского модернизма, к насле- дию Востока, которые поддерживались его интуи- тивными метафизическими прозрениями и очень личным погружением в философский и духов- ный опыт. Именно эта подвижность души и мысли, открытость и импульсив- ность поисков – яркая черта индивидуальности мастера. Художник, умея блестяще выдавать классическую репрезентацию, не отходя от нее, а параллельно ей легко погружается У него то же, что и у старых мастеров пристрастие к возвышенному, тот же поиск и порыв к гармонии с оттен- ком драматического переживания. Материя и Дух, Человек и Вселенная, форма и пространство – их поединок в искусстве художника открыт и был начат давно. Эти высокие категории Баходир Джалал всегда остро осознавал. И когда начинал свой творческий путь с портретов таких своих знаменитых современников, как режиссер К. Ярматов (1975), скульптор Д. Рузыбаев, кера- мист Усто М. Рахимов (1982), режиссер М. Каюмов (1985). И когда еще в 1980 году в картине «Многоликий Джайхун» искал прямой путь от мысли к форме, пользуясь заостренной пластикой сюрреалистических фигур в зага- дочном тревожном пейзаже. В эти годы, еще не нарушая связей с реали- ями, художник всё более постигал формальное начало, анализировал пластический «язык» живописи, то, что К. Гринберг в свое время считал чертой модернизма. Поэтому еще в советский период, с 1980-х годов Баходир Джалал становится одним из немногих, кто реали- зует вариант модернистической концепции в живописи Узбекистана по сугубо индивидуальной логике творчества, не всегда совпадающей с мейнстримом. Перемены, захватившие живопись художника во второй половине 1980-х, были глубокими и принципиальными. Переживание реалий жизни, потоки информа- ции, будораживших в тот период общество, воплощаются Джалалом как борьба с отжившими стерео- типами и в жизни, и в искусстве, обретая драматический характер, имея отчасти негационный аспект. в «бессознательный» поток форм, близкий абстрактному сюрреализму. Но это не главное, ведь повсюду в ситуации плюрализма современные художники вольны адаптировать и цитировать любую страницу истории искусства. А лозунг «Поэт срывает цветы там, где он их нахо- дит» был выдвинут еще Иоганном Вольфгангом Гете и сегодня близок постмодернистской ситуации, когда многим хочется видеть то, что они хорошо знают и помнят. art plus privÉ сентябрь - октябрь 2015 22 PRO artist