Сильная Вода
В конце прошлого века молодой и очень застенчивый американец по имени Джей Фейнберг, разрисовывая простые деревянные бусы в подарок матери, вряд ли подозревал, что это импровизированное «авторское» ожерелье в один прекрасный день принесет ему не только успех среди кумушек их небольшого городка, но и громкую мировую славу. В тот период времени даже термина «авторский» не существовало в широком обиходе, а вещи ручной работы создавались исключительно из‑за ограниченности в средствах….
Беседовала Елена Ольховская
Сегодня его стиль можно сравнить с буйными флористическими мотивами в украшениях Dior, цветными россыпями камней в украшениях Boucheron… и с роскошью деталей интерьера и личных украшений эпохи Бонвенуто Челлини.
История Джея Стронгуотера доказывает, что выделиться можно даже в самой тривиальной области, если подойти к делу с необычной стороны и не забывать о качестве.
Имя Jay Strongwater, которое славится по всему миру благодаря тонкому, изысканному и непревзойденному вкусу, изготовлению роскошных ювелирных аксессуаров для дома невероятного качества и красоты, тоже появилось не сразу.
С чего всё начиналось и что происходит в его жизни сейчас, я постаралась узнать у самого Джея Стронгуотера, встретившись с ним в очередной раз во время его недавнего визита в Дубай.
Джей, всегда огромное удовольствие беседовать с вами. Расскажите, пожалуйста, как вы пришли от небольших линий бижутерии к сегодняшнему производству удивительных по своему художественному языку произведений для интерьеров?
Начать стоит с того, что я всегда хотел уметь делать что‑то красивое своими руками. Я изучал искусство в прекрасном американском колледже Rhode Island School of Design, и между семестрами, вы правы, я придумывал разные милые ожерелья для своей матери. Она была влюблена в моду и всегда хотела выглядеть стильно и красиво, отличаясь от других.
Первые её бусы я сделал, вдохновившись её же платьями и костюмами от Ива Сена-Лорана, Армани или Сони Рикель, стараясь уловить тонкие нюансы цветов и их сочетаний. В 1981 году мне случайно повезло, когда на колье моей матери обратил внимание один нью-йоркский торговец.
Он предложил мне по окончании колледжа начать создавать небольшие коллекции оригинальной бижутерии. Не нужно забывать, что в начале 1980‑х в моде были крупные, броские аксессуары в стиле «диско». Так появилась небольшая студия Jay Feinberg Fashion Jewelry, а свои коллекции я стал предлагать разным универмагам – от Neman Marcus до Bloomingdales.
Мне очень нравилось работать с пластмассой и деревом, но мало-помалу я начал изучать технологии обработки металла, осваивать технику резьбы и металлопластики, применять в своих работах эмаль и устанавливать в них искрящиеся кристаллы Swarovski и полудрагоценные камни. У меня стали получаться довольно интересные вещи.
Однажды в одном из крупных универмагов Нью-Йорка моя коллекция была замечена блистательным дизайнером и кутюрье Оскаром де ла Рента, который к сожалению ушел из жизни.… И уже на следующий год украшения от Jay Feinberg Fashion Jewelry появились сначала на подиуме во время показа Оскара де ла Ренты, а затем и в журналах Vogue и Harper’s Bazaar.
Полагая расширять бизнес, я в конце 1980‑х заключил соглашение о партнерстве с серьезными инвесторами, но отношения у нас не заладились и компания Jay Feinberg Ltd. была закрыта.
И тут я подумал, что для новой компании мне необходимо новое имя, так как процесс лицензирования не позволял мне воспользоваться правами на мое старое, да и мне самому не помешает творческий псевдоним. Тогда я не подозревал, что выбранное мною новое имя станет международно признанным брендом (смеется).
Поскольку фамилия моей матери была Starkwasser, что в переводе с немецкого означает «человек сильной воды», я решил воспользоваться прямым её звучанием на английском и получилось имя Строгуотер, что переводится как «сильная вода».
Знаете, как у американских индейцев. Если у ребенка имя Зоркий Глаз или Крепкая Рука, то ему светит блестящее охотничье будущее. Я решил, что Сильная Вода тоже сможет пробить себе дорогу, даже в скалах… Все эти изменения привели меня к открытию свой собственной студии на 36‑й улице в Нью-Йорке в 1990‑м году.
С чего вы начали работу под новой вывеской – Jay Strongwater?
Решил попробовать применить полученные мною навыки при изготовлении других видов изделий. В 1995 году я сделал первую рамочку для фотографий, украсив её эмалью и разноцветными кристаллами Swarovski.
Но главное было не в этом. Я первым сделал такую рамочку (вы же знаете, как мы – американцы любим, чтобы фотографии всех близких в разные годы их жизни, были расставлены по всему дому), у которой подставка была столь же красивой, как и фасадная часть.
За основу угловых элементов декора я взял идею пары серег, которые были у моей матери, вокруг которых наращивался основной узор. Всё это получилось, благодаря тонкой работе с металлом.
Вы не поверите, но компания Jay Strongwater до сих пор выпускаем эту модель фоторамки, которых у нас теперь множество, в самых разных коллекциях. Еще одна важная деталь – все фоторамки Jay Strongwater подходят и для вертикальных, и для горизонтальных фотографий. Поэтому их охотно выбирают те, кто еще не знает точно, какой снимок в ней будет стоять.
Хорошо, а когда вы стали делать такие крупные вещи, как подсвечники, люстры, фигуры павлинов чуть ли не в натуральную величину?
Отработав все навыки на мелкой пластике, я понял, что уже готов к применению своих опыта и знаний в крупных произведениях. Еще со времен обучения в колледже на поиски уникальных свойств металла, камня и эмали меня подтолкнули произведения Карла Фаберже.
Он был непревзойденный мастер. И многие его шедевры, особенно с инженерными «начинками», опережали свое время. Мне было жаль, что в наше время никто не производит таких вещей. И я подумал, почему бы мне не попробовать сделать что‑то подобное?
Металл – это самый благодарный и податливый материал для меня. Его можно отлить, отчеканить, отполировать так, как это нужно художнику. Но чтобы добиться ощущения, что, например, цветок орхидеи, стоящий перед вами в вазе и выполненный из металла с эмалью, абсолютно живой, для этого мы сначала вырезаем детальную фигуру из воска в натуральную величину, тщательно уточняя все части и детали будущего цветка, листьев, стеблей и корней, и только потом изготавливаем гипсовые формы.
В них отливаются металлические заготовки, которые затем шлифуются, полируются, украшаются многослойной эмалью, камнями и стразами.
Получается, что это то же ювелирное украшение, только многократно увеличенное. Скажите, пожалуйста, с чем вам сложнее работать – с крупной или мелкой пластикой?
И то и другое одинаково сложно, потому что я как мастер и ювелир добиваюсь идеальной точности во всем. Если это павлин, то он должен выглядеть как настоящий, если это окраска под тигриную шкуру, то она должна быть таковой во всех деталях и нюансах.
Сегодня в работе мне очень помогает великое множество оттенков и размеров кристаллов Swarovski, при помощи которых удается передать нужные переходы цвета и правильный объем любому произведению, с какого бы ракурса вы на него ни смотрели.
Конечно, очень крупные фигуры приходится составлять из отдельных элементов и это кажется очень сложным, на деле же, если проект тщательно продуман, то мы просто собираем крупный пазл из сотен мелких деталей.
Джей, а когда пришла идея украшать мебель инкрустациями из художественного металла и камней?
О, это получилось естественным образом. Рассматривая лучшие образцы дворцовой меблировки эпохи барокко с присущей этому стилю пышностью, я вдруг подумал, а почему бы нам не создать все эти резные детали отделки не из дерева, а из металла.
В духе Jay Strongwater. Ведь я и моя команда умеем это делать лучше других. Так появились первые кофейные столики и кресла к ним, в которых мы украсили витиеватыми орнаментами и крупными стразами в технике инкрустации столешницы под стеклом и подголовники, подлокотники и ножки.
Получилось очень хорошо. Я думаю, что на подобную мебель будет большой спрос именно среди жителей ближневосточного региона, а также среди коллекционеров, поскольку даже дизайн многих вещей в коллекции был инспирирован древними арабскими узорами, которые можно увидеть повсюду в декоре зданий и храмовых сооружений Востока.
Плюс, большинство состоятельных граждан в странах этого региона живет в своих частных домах, а не в квартирах, как мы, ньюйоркцы.
Джей, многие годы вы сотрудничаете с разными парфюмерно-косметическими брендами, создавая для них ювелирные упаковки для твердых духов и другой косметики, а также делаете собственные линии елочных игрушек и эксклюзивных подарков. Как вас на всё хватает?
Мне как художнику очень интересно работать с самыми разными арт-объектами, потому что я вижу и чувствую, что люди устали от холодных, стандартных и безликих интерьеров. Каждому хочется согреть свой дом, привнести в него что‑то такое, что будет радовать.
Кому‑то из женщин будет намного приятнее пользоваться любимыми духами в дороге, если они будут в красивой коробочке от Jay Strongwater. Другому человеку изящный подсвечник с горящими в нем свечами поможет собраться с мыслями и сделать предложение руки и сердца своей возлюбленной.
Любое произведение искусства – это, прежде всего эмоции. Мне хочется верить, что мы дарим людям возможность согреть свои дома и сердца. Всегда приятно осознавать, что в твоем доме есть милая вещица, сделанная кем‑то специально для тебя…
Вот почему мне нравится творить, каждый день. Мне кажется, что остановись я на минуту, что‑то важное будет упущено. Я не хочу допустить этого. Я счастлив, что у меня сегодня есть возможность отправлять свои произведения в универмаги практически всех стран мира. Я счастлив, когда у меня получается сделать кому‑то персональный подарок, который придется по душе.
Я горд, когда вижу, что вещи Jay Strongwater из частных коллекций попадают в зону повышенного внимания известных аукционных домов, как это было несколько лет назад, когда Дом Christie’s выставил на торги коллекцию украшений и других предметов из собрания актрисы Элизабет Тейлор.
Она было большой поклонницей Jay Strongwater и обладала приличной коллекцией вещиц. Мы сегодня живем в мире цифр и технологий, поэтому я хочу изредка напоминать о чувствах и красоте вокруг нас.
Что вам больше всего нравится в своей работе и в своей жизни?
В работе я люблю исследования, находки и эксперименты с такими материалами, как эмаль, серебро, золото, кристаллы, горный хрусталь, атлас, бархат и даже дерево, никогда не зная, что получится из первоначального замысла.
Я обожаю стиль ар-нуво и стараюсь воплощать его в элементах своих современных произведений. Я счастлив каждый раз, когда вижу и держу в руках новую готовую коллекцию. И это вся моя жизнь! Она наполнена путешествиями, встречами и творчеством. Она наполнена мечтами, которые с помощью инженерных решений становятся реальностью. И нет ничего лучше этого чувства!
И много у вас подобных мечтаний, еще не обретших реальные черты в металле и эмали?
О, не то слово! Очень много. Я всё время размышляю над новыми формами и новыми материалами. Я стараюсь придумать что‑то, чего люди еще не видели, и что привлечет их внимание настолько, что они влюбятся в это произведение с первого взгляда.
Я каждый день ставлю перед собой новые задачи и ищу новые пути их решения. В этом году мы отмечаем 20‑летие компании, но это совсем не возраст, поэтому всё у нас впереди.
Напоследок, скажите, пожалуйста, у вас есть какой‑нибудь музей, где собраны самые интересные или самые старые творения Jay Strongwater? И собираете ли вы собственные произведения?
Да, у нас есть небольшой музей при фабрике, где мы стараемся оставлять для будущих поколений вещи из разных коллекций. И если говорить обо мне, то в моей квартире есть порядка шестидесяти разных вещиц, в основном рамок для фотографий, настольных ламп, ваз и подсвечников с фигурками.
Так что, это можно считать еще одним музеем (смеется). Время от времени я обновляю свою коллекцию, но поскольку мы выпускаем каждую серию изделий под заказ и определенными тиражами, сделать это не всегда удается.
Спасибо, Джей. И за вашу любовь к прекрасному, и за неустанный поиск, и за то, что каждое ваше творение может украсить чью‑то жизнь.
N. B. Художественные произведения Jay Strongwater в ОАЭ эксклюзивно представлены в сети магазинов Tanagra.
