Кризис среднего возраста
Чем отличается вечерний Иван Ургант от утреннего или дневного? Да особенно ничем! Он идет по жизни лёгкой, стремительной походкой и всегда в тонусе. У него прекрасное чувство юмора и лукавая улыбка. Профессионал с большой буквы, примерный семьянин, человек с безупречной репутацией. И ещё — интересный собеседник!
Беседовала Анна Корытина
Фото Предоставлены пресс-службой Ивана Урганта
Иван, в апреле Вам исполняется 40 лет. Как собираетесь отмечать день рождения?
Соберу всех своих друзей и вывезу куда-нибудь. А вообще я люблю, когда все спонтанно собираются выпить-закусить — и вдруг само собой как-то получается, что всем хорошо и весело.
Кризис среднего возраста ощущаете?
У меня такой кризис среднего возраста начался в 16 лет и продолжается до сих пор. Я очень сомневающийся, неуверенный человек. Мне кажется, я бы не смог быть президентом какого-нибудь государства: очень долго бы сомневался, бросать ядерную бомбу на врага или нет.
На какой возраст Вы себя ощущаете?
Всё зависит от времени суток. Если пасмурное утро и я не выспался, то я человек преклонных лет. Поэтому всегда жду солнышка. У меня бабушка его тоже всё время ждет, обязательно здоровается с ним: «Здравствуй, солнышко», когда на даче на улицу выходит. И однажды светило ответило ей: «Здравствуйте, Нина Николаевна!» Как выяснилось, сосед проходил в уборную и решил, что она с ним заговорила… А если я хорошенечко высплюсь, да побреюсь, да грим наложу на лицо тройным слоем, не экономя, то и думаю: где же ему 40? — 25, не больше. А так днём и вечером у меня съёмки «Вечернего Урганта», о внутреннем возрасте думать некогда.
Как Вы такой дикий ритм выдерживаете — каждый день по большой программе?
Ритм меня захватил. Узнав, как снимаются такого рода передачи, я сказал: «Это невозможно! Этого не может быть ни-ко-гда!» И расхохотался в тишине в кабинете руководителя Первого канала. Он подождал, пока я отсмеюсь, и сказал, что всё вполне возможно. И оказалось — действительно возможно, и вот мы выходим уже шестой год! Я вообще не могу в это поверить! Как меня трясло перед запуском программы и на первых выпусках, как всё было страшно и непонятно! И до сих пор некоторые моменты вызывают опасения и неуверенность, но гораздо меньше.
Помните шутку в «Вечернем Урганте», которую Вы сами посчитали неудачной?
Да, таких была масса! К нам приходили Владимир и Никита Пресняковы, которые озвучили уток в мультфильме «Крякнутые каникулы». И мы с редакторами придумали игру, там фигурировали кряквы и мандаринки — это разные виды уток. И Володя с Никитой отвечали на вопросы про крякв и мандаринок. Это был провал! И теперь у нас на летучке, когда выдаётся идея, которая кажется не слишком хорошей, говорят: «Это кряква или мандаринка какая то».
А с кем был самый сложный выпуск программы?
Самые проблемные выпуски для меня — это когда приходят гости, не говорящие ни на русском, ни на английском языках. В такие моменты я даже представить себе не могу, о чём говорит наш гость.
Если говорить о творческих амбициях, кого бы Вам хотелось пригласить в «Вечерний Ургант», но пока не удалось?
Пола Маккартни хотелось бы заманить. Наверное, круче, чем Пол Маккартни, я даже никого не могу придумать.
А как Вы любите отдыхать?
Отдыхать — это самое сложное. Я всегда переживаю, сидя в отпуске на каком-нибудь пляже: «Боже мой, я ничего не произвожу уже два/три/четыре дня!» Я — сумасшедший трудоголик и очень люблю свою работу, ничего не могу с этим поделать.
Вы отдыхали в Дубае? Как впечатления?
Мне понравилось. В Дубае мои жена и дети с такой скоростью тратили деньги, что я не успевал кошелёк убирать в задний карман джинсов. Но мне нравится проводить время с семьёй. Не так часто выпадает эта возможность. В Дубае есть на что посмотреть — и это плюс. Я не большой любитель проводить всё время в отеле.
На интервью Вы пришли с книгой. Любите читать?
Да. Люблю толстые книжки. Причём бумажные, чтобы на страницах оставались отпечатки пальцев и остатки пищи. С вожделением смотрю на эти тома, предвкушая долгие минуты чтения и погружения. Трилогия Стига Ларссона про девушку с татуировкой дракона ждёт своего часа, а вот главную толстую книжку последних лет — роман Джонатана Литтелла «Благоволительницы» про офицера-гея из СС, оказавшегося на Восточном фронте, я прочитал и всем советую.
Для чего Вы придумали «Гришу Урганта»?
Проект «Гриша Ургант» — это то, что радует меня изнутри, мне нравится стоять на сцене, петь песни и обнаруживать, что эти песни интересны ещё кому-то. Мне всегда нравились усы, папа когда-то носил усы, дед, а сейчас эта мода возвращается. Я подумал, что будет странно, если я вдруг выйду на сцену с усами и начну на полном серьёзе петь песни. Ну что это такое будет? И все скажут: «Ну зачем это?» Поэтому я решил выступать вот так, став Гришей Ургантом. А потом, у меня есть товарищ Гриша, первая песня была написана как раз у него на даче. У нас был такой творческий союз: я пел песню, а он владел дачей, на которой я пел эту песню. Вот мы и решили придумать группу «Гриша Ургант». Так всё и завертелось.
Вы коллекционируете гитары. С чего началось это увлечение?
Впервые я взял в руки гитару в пять или в шесть лет. То есть нельзя сказать, что я вот прямо взял тогда в руки гитару, нет. Гитара из моих рук в те времена вываливалась, я ведь сам был меньше, чем гитара. Но я взял домру. Домра – это русский народный инструмент, на котором очень удобно играть. Потом я взял маленькую детскую гитарку. Потом побольше, а потом бабушка отдала мне гитару, на которой играл Высоцкий. Сейчас у меня уже более 50 гитар. Но сколько бы гитар не было, одной всегда не хватает. Это закон.
Часто играете на гитаре?
Да. Ещё у меня была барабанная установка, но она благополучно уехала из нашего дома. Мои домашние почему-то не радуются, когда я по ночам играю на гитарах, барабанах и фортепиано. А я — глава семьи, должен обо всех заботиться.
В кино Вам сейчас интересно сниматься?
По-разному. Я не очень люблю сниматься в кино. Сам процесс меня не особенно увлекает. Он муторный, долгий, унылый… А телевидение быстрее, и оно гораздо более интерактивно: ты снялся, и тут же все это увидели. Это мне очень нравится. Но в человеческой памяти остаётся больше кино. «Ёлки», к примеру, их все смотрят.
Вы уже много лет ведёте программу «Смак». А Вы сами любите готовить?
Очень. С годами я стал понимать, что всё больше и больше времени и внимания уделяю еде. Я люблю еду, люблю готовить, люблю кухню, люблю кухонную утварь, люблю на кухне быть, люблю, когда люди сидят на кухне, люблю, когда люди сидят и едят вместе. Мы иногда на даче с друзьями собираемся — я очень люблю принимать гостей. Люблю, когда моя жена готовит, я ей помогаю, иногда что-то готовлю сам, правда, гораздо реже. Мне очень нравится вот этот процесс: сесть, налить бокал вина, о чем-то говорить, когда не надо никуда уходить, когда тебя окружают любимые и любящие тебя люди. Это, как мне кажется, энергетически очень важный момент.
Какое Ваше любимое блюдо?
В детстве я любил жаренную картошку с курочкой… А сейчас сложный вопрос. Я просто люблю вкусно покушать.
Каким Вы были в детстве?
В школе меня часто выгоняли из класса, за то что я паясничал. Мне нравилось выкрикивать что-то смешное для одноклассников и оскорбительное для предмета, который мы в данный момент изучали. Из-за этого у меня столько пробелов в образовании.
Кем Вы хотели стать?
Химиком. Но не стал. Не хватило химикатов.
В воспитании дочерей принимаете участие?
Конечно. Люблю играть с девочками. Хожу к Нине в школу, на спектакли, которые они там ставят. Недавно была такая история: им задали выучить стихотворение про осень. Я дал Нине прочитать текст песни Шевчука «Что такое осень? Это небо, плачущее небо под ногами…». А у неё феноменальная память, она это стихотворение выучила в одну секунду. Ночью я проснулся в ужасе, подумал, зачем я ребёнка в это втягиваю. Все в классе будут читать «Уж небо осенью дышало, уж реже солнышко блистало…», а она у меня — Шевчука. С утра вскакиваю, а дочка уже ушла. Говорю жене, мол, что же делать, а она: «Ты не волнуйся, мы уже всё поменяли».
Дочки похожи на Вас?
Да, они тоже любят похохотать и поесть.
В чём секрет счастливой семейной жизни?
Моя жена является абсолютным воплощением знаменитой фразы Жванецкого: «Из жён надо выбирать весёлых, из весёлых — умных, из умных — нежных, из нежных — верных. И терпеливых». Вот всё это есть в Наташе. В этом секрет нашего счастья. Я вообще не могу представить рядом с собой другую женщину.
У Вас есть семейные традиции?
Мы стараемся отмечать праздники все вместе. А ещё у нас есть традиция «подтягивать» – слово из ленинградской жизни 80-х годов, из моего детства, когда папа звонил и говорил кому-то: «Так, девочки, мы едем в «Дом актёра», подтягивайтесь туда! Это замечательное слово. Люблю, когда наши друзья приезжают к нам в гости, подтягиваются.
Говорят, что люди, которые часто шутят на публике, в обычной жизни очень угрюмые? В Вас есть эта угрюмость?
Не мне об этом судить. Может, у меня ощущение, что я такой весёлый, фонтанирующий паяц, а на самом деле я — закрывшийся моллюск в раковине. Не знаю. Конечно, иногда бывает желание посидеть в тишине, отдохнуть от звука собственного голоса…
Просто от большинства людей подобной профессии ждут того же, что видят на экране, на сцене. И когда в первую же секунду этого не происходит, тут же человека записывают в молчуны. А от себя тоже нужно отдыхать.
