Путевые заметки. Австрия

Ксения Окская 

Когда-то, лет десять-пятнадцать назад, на моем горизонте призывно блеснула перспективой переезда австрийская тема. Помаячила, надо сказать, совсем недолго, предоставив время для ознакомления с предметом (виват, интернет!). Воплощённое экраном всезнание доступно пестрило информацией, исполненной общеизвестных фактов о культурной столице старого мира и её окрестностях. Мне же интересно было узнать о нравах и традициях незнакомого совсем рода-племени. Тут-то и попалась, похоже, судьбоносно на глаза статья о чудаках-австрийцах, как подумалось мне тогда. Но об этом немного позже…

Подытожить начатое скажу, что, таким образом мелькнув, не развившись в нечто значительное, погасла австрийская тема, и я, к тому времени уже успевшая не на шутку полюбить благополучный Дубай, отодвинула изучение этого загадочного предмета на своё, но уже туристическое потом. И теперь пришло ему время совпасть с моим сегодня.

Очередное летнее открытие готовилось мною задолго, ещё до весны.

…
Не за горами, пылью окаймлён,
Разросся в удивительные кущи
Обыкновенный, с виду блеклый, мирт.
Равно как с незапамятных времён
Расположился здесь же божий мир.
Однако горы местности присущи –
Где ветры суеты, там нет величия.
Мир, о котором речь, и божий мирт
Здесь, по определенью, вездесущи.
Так счастье, облачное в изначальной рани,
Обыкновенное не за горами.

(06.08.2017, Зальцбург, Австрия)
…

По настойчивым свидетельствам многолетних наблюдений, спонтанность – лишь изредка украшение праздника: чем последний подготовленнее, тем меньше нежелательных сюрпризов готовит настоящее. К месту пришлась мудрость предков про сани – летом, которую мы транслировали для себя, хоть и от противного, но буквально, – и уже в январе 2017 принялись планировать будущие летние каникулы.

Страну для очередного путешествия выбирали по тому же методу – от противного. В первую очередь предполагалось противопоставить дубайской жаре пренепременную прохладу. Гиподинамии – активность во всем: в движении, в действии, в развитии…

Казалось, сама душа требовала новизны абсолютной, хотя и выбиралось из маршрутов старины многовековой. Разум послушно отозвался, и тело без промедления настроилось на нужную волну и до назначенного времени приемлело терпеливо все издержки жаркого климата.

Проще говоря, к путешествию по Австрии мы подготовились и желали его, как дети желают праздника.

…
Мои дали меня ждали.
К ним иду в который раз
Налегке и без печалей,
Бросив весь земной балласт.

Позабуду, растеряю мысли,
Чтоб не донимали,
О насущном, и – о жизни
Строки лёгкие слагались.

Где печали и ненастья –
Нет меня. Меня избрали
Констатировать их счастье
Сами розовые дали.
…

Я успеваю только отыскать в запасниках памяти строки ранней этой своей поэзы, печатлею их на поэтической странице, уведомляя стихотворное сообщество о начале моего отпуска и о том, что путешествие де началось, как вдруг (он-таки неповторимо приятен своей неожиданностью) шикарный сюрприз от Эмиратских авиалиний: в культурную столицу Европы из солнечного Дубая мы летим первым классом. Да, такое бывает! Я ловлю себя на мысли, что чудеса случаются, и, празднуя волшебство, осушаю бокал прохладного Dom Perignon.

Что, собственно, я ждала от Австрии? Если закрыть глаза (люблю иногда так проверять себя на ощущения), первое, что неотвязно приходит ко мне из глубин подсознания – это “Поцелуй” Климта. Зальцбург является мне на почётном втором месте.

Однако Австрия для нас началась именно с родины Моцарта, так уж планировалось изначально. Хотелось прикоснуться энергетически к гениальности этих манких мест. Как, похоже, многим…
…
Плывут в потоке бесконечном и не знаются
Невежами большими пилигримы.
Не видят, не желают, не меняются –
Не рефлексируют, считаясь развитыми..

Бредёт по улицам толпа людей.. толкаются.
И я иду средь них, не видя лиц, –
Они в одно лицо знакомое сливаются,
Как будто бы мы все здесь обрели

Единое. Пути переплетаются,
И судьбы сталкиваются отнюдь не вдруг –
Есть высший смысл: здесь души прикасаются,
Мы – замыкаем друг на друге вечный круг,

Невидимых энергий кокон некий –
Чужие совершенно человеки.

(30.07.2017, Зальцбург, Австрия)
…

Зальцбург. Лето 2017

Зальцбург – реальный город из настоящей сказки. Предания веков, обретшие здесь когда-то, ещё в средние века, данность, бытуют по сей день. Местные жители добавляют яркой повседневной правдивости сказочному образу города: женщины доселе носят традиционную одежду – дирндль – восходящую к платью альпийских крестьян: пышные удлинённые до щиколотки юбки, откровенные в своём декольте блузы и корсеты, подчёркивающие женственность; мужчины – расшитые узорами замшевые бриджи на широких подтяжках и малюсенькие тирольские шляпки с пёрышком сбоку. Парами прохаживаются они рука об руку, чаще, рука в руке на фоне кажущихся декоративными средневековых достопримечательностей города, нашедшего лицо в барочном стиле.

Фонтаны, купола, церковные шпили… Кареты-упряжки-лошади (последнее, конечно же, рассчитано на беспечного туриста). Холмы, пригорки, горы.

“Здесь живёт счастье и не происходит ничего дурного”, – гласит римская надпись, обнаруженная в XIX веке при раскопках на городской площади. Наверное, так и есть! Поэтому ли желающих лицезреть счастливую явь понаехало изо всех волостей!

Течение времени не стирает из моей памяти всех прелестных картинок Зальцбурга и окрестностей. Я все ещё храню их «послевкусие» и, удивительно, не боюсь утратить.

Сегодня Зальцбург, пользуясь привилегией звания родины гениального Моцарта, приветствует и безжалостно эксплуатирует имя своего знаменитого сына. Куда бы мы ни пошли, везде музыка Моцарта. В городе два дома-музея (где родился и провёл первые годы своей жизни, второй – куда переехала семья, когда дети подросли – этот, кстати, находится напротив отеля Бристоль, в котором мы поселились).

Самым продаваемым из сувениров является упакованный в золото или серебро фольги шоколадный шар, сведённый к конфете под названием Mozart Kugeln (что есть шар).

При упоминании темы шара мгновенно возникает смысловая связь с необычным арт-объектом под названием “Сфера” на площади Капительплац: нелепая мужская фигурка на огромном золотом шаре, что композиционно идёт вразрез с изяществом зальцбургских улочек. Этот девятиметровый золотой шар на чугунной подставке виден издалека с холмов, окружающих замок Хоэнзальцбург (место первого поселения). А шар – памятник кондитеру Паулю Фюрсту – создателю упомянутых выше конфет в виде съедобных сувенирных шариков. Творение некого “выдающегося скульптора” Штефана Балкенхоля власти города позволили водрузить в 2007 году посреди главной площади у Кафедрального собора.

Думается мне, смогло это произойти оттого, что Фюрст – более значимая для местных достопримечательность, так как вкусный талант никому неизвестного шоколатье “кормит” свой народ, который в былые времена самого Моцарта недолюбливал. Маленького Вольфганга считали, хоть и гениальным, но ужасно избалованным вниманием, шкодным, не поддающимся воспитанию мальчиком, с плохими манерами. По свидетельствам, Моцарт за нелюбовь платил городу взаимностью. Ещё мальчиком он с радостью покинул Зальцбург и вернулся сюда лишь единожды на 22-ом году жизни – показать родителям свою суженую. Приняла же юного гения и полюбила всем сердцем столица Австрии, Вена. Вольфганг считал её лучшим городом Европы.

Наш экскурсовод, кстати, тёзка великого Моцарта по первому имени, поведал многое из сокрытого от мощного взора Википедии.

Так же Вольфганг говорил о придуманной Голливудом версии смерти, где отравителем-злодеем представили истинного друга семьи по имени Сальери. И про обстоятельства смерти поведал. Однако мои теперешние знания не совпадают с форматом и выходят за рамки возможностей журнальной статьи. Как, возможно, не совпали с нашим туристическим форматом и сведения из уст Вольфганга о неизвестности места захоронения Моцарта – нам приходится лишь принять сам факт, что усыпальница великого музыканта хранится в тайне, утерянной безжалостной историей. Или же прячут местные власти от туристического ока по какой-то иной причине могилу величайшего музыканта.

Здесь, именно в этом месте очерка, предполагалось вернуться к интриге о чудаках-австрийцах. Что я и сделаю. Тогда, как упоминалось выше, меня смутил в австрийцах именно факт их особого отношения к смерти, главенствующего над всем прочим земным. Жизнь, помнится из источника, – это репетиция собственных похорон. Юмористы, – подумалось мне тогда. – Их заботит не жизнь с точки зрения жизни, а смерть, как отправная точка в вечность. Этакие не подверженные снобизму скромники. Наоборот, здесь серость и скромность в образе жизни пестуется, и национальное платье в почёте, здесь не принято выпячиваться, в отличие от похорон, сценарий к которым сочиняется и репетируется при жизни.

Конечно же повышенным интересом к теме смерти австрийцы во многом обязаны своему прошлому: в частности, великолепию пышных похорон, превращавшим кончину аристократа в долгожданное событие. Зрелищная сторона погребения (красивый труп – schone Leich ) играет важную роль в их культуре.

Австрия – не удивляйтесь – страна кладбищ и потом только – вальсов и цветов. Каждый человек всю свою жизнь сознательно и ответственно подготавливает собственные похороны: он копит на них деньги, обсуждает с дизайнерами и родными детали оформления своей будущей могилы и всего погребального действа. Кроме того, австрийцы обожают участвовать в похоронах, хотя бы как зрители. Тем более, что издавна погребальные процессии в стране организовывались как нечто среднее между карнавалом и торжественным костюмированным шествием с факелами, красиво убранными лошадьми, запряженными в шикарные повозки, с роскошными цветочными гирляндами.

Мы прогуливались по кладбищу Святого Петра в Зальцбурге. Это одно из самых старых кладбищ в Австрии. Сколько же здесь небывалых процессий шествовало за века минувшие! Наш экскурсовод рассказывал о древних христианских катакомбах, расположенных прямо под кладбищем. Первые наземные захоронения появились здесь еще в 9 веке, но погребения разрешены и теперь. И новые, и старые могилы украшены изящными мраморными скульптурами и роскошными памятниками из гранита.

Среди горожан считается очень престижным заказать для себя будущую могилу именно в земле этого кладбища, что недешево, и в очередь для получения соответствующего разрешения приходится становиться за десятилетия до предполагаемого времени смерти. Тогда, помнится, мне подумалось, что, возможно, у австрийцев лучшим в жизни подарком будет купчая на место захоронения твоего тела.

Находясь на этой территории памяти, я оценила реальную действительность отношения австрийцев к смерти и погребению: это здесь возведено в ранг настоящего искусства. Кладбище переполнено истинными шедеврами мемориальной архитектуры и скульптурами разных веков и, скорее, похоже на музей под открытым небом, чем на рядовой погост.

Так и живут. И по сей день ставят на могилах близких достойные памятники из гранита и мрамора. Австрийцев не смущает и то, что помимо дороговизны самого места им надлежит в будущем дополнительно оплачивать каждые 10 лет нахождения праха в захоронении. Кстати, этот факт способствовал появлению на австрийских кладбищах многочисленных «многоэтажных» погребений семейного типа.

Тут поневоле задумаешься о вечном. И о том, что кому-то важно оставить неизвестным потомкам в память о себе шедевр и только. Получается, чудаков-австрийцев заботит после ухода из жизни рукотворный след, остающийся после неё. Тем самым, они передают в наследство вечности эстетику своего временного присутствия на земле. Не в этом ли заключается смысл искусства. Кто знает, может, в этом заключается и смысл самой жизни!

Думается, спят австрийцы после своих земных трудов спокойно.