А любовь всё живет…

И вот 29 мая 2015 года на концерте «It’s all about love…», который проходил в зале дубайского отеля One&Only Royal Mirage, Семен Скигин аккомпанировал еще одному своему ученику – франко-ирландскому баритону Эдвину Кроссли-Мерсеру.

Вместе они пригласили гостей вечера в музыкальное путешествие из Москвы в Берлин, Париж и Нью-Йорк… В программе были представлены самые известные истории любви на русском, немецком, французском и английском языках, в том числе классические произведения Жоржа Бизе, Габриэля Море и Клода Дебюсси. Во втором отделении звучали более современные гимны любви Эдит Пиаф, Ива Монтана и Фрэнка Синатры.

Напомним, что Эдвин Кроссли-Мерсер, по мнению авторитетных критиков, в настоящий момент является одним из самых перспективных и талантливых оперных певцов Европы. Он часто исполняет известные оперные арии и сам признается, что главный его интерес – барочная музыка.

Однако это не мешает Эдвину чувствовать себя уверенно и во французском камерном репертуаре девятнадцатого – начала двадцатого веков, и в поэтике русского романса.

Об этом творческом тандеме, музыке и ощущениях, оставленных Дубаем, мы побеседовали с маэстро Семеном Скигиным буквально за несколько минут до их с Эдвином выхода на сцену.

Семен, добрый вечер. Мы рады встрече с вами. Скажите, пожалуйста, вы в первый раз в Дубае?

Второй. И у меня весьма интересное ощущение от этого города. Само представление о нем. Я сегодня об этом думал. Само чувство, что люди в пустыне, где ничего не было, смогли это построить – невероятно!

Здесь была лишь соленая вода, еще песок и солнце. И вот из этого песка и солнца, и еще из огромного желания и воли людей вырос такой город. И для меня это – настоящее чудо. Я утром стоял на берегу и смотрел на Дубай. Это явление!

Само существование этого города. И второе, я много езжу везде и всюду, поэтому вижу, как могут появляться города, как они развиваются и как они иногда исчезают.

Ваш город поразительным образом растет, причем с каким‑то таким размахом и такими стремительными темпами…. Дух захватывает! Даже по сравнению с прошлым годом, могу сказать, что какие‑то «дырки» между зданиями вдруг закрылись изумительно красивыми небоскребами.

И дело здесь даже не в величине, хотя и этот показатель тоже немаловажен. Меня впечатляет то, что каждое здание построено с замечательной архитектурой. Это для меня как для музыканта, артиста и художника, очень важно. Фантазия в строительстве, в отличие от немецких городов и их новостроек, впечатляет невообразимо.

То есть, архитектура для вас – это застывшая музыка?

Я не могу сказать, что она застывшая. Так часто принято называть архитектуру, но иногда музыка бывает гораздо стройней, чем некоторые чертежи в архитектуре, а иногда архитектура своим движением, как у Гауди, вполне может соперничать с музыкой.

Давайте поговорим о вашем сотрудничестве с Эдвином и представленной в Дубае программе. Как она создавалась? И каким образом выбирались песни о любви, ведь их в мире написаны тысячи, а время концерта ограничено?

Всегда из большого количества выбрать небольшое очень трудно, ведь «видит око, да зуб неймет»… Нам всем хочется сразу всё и объять необъятное.

Но в данном случае с Эдвином, у нас существует где‑то 10‑12 постоянных программ. Он в Берлинской консерватории был моим учеником. И на моих глазах и, может быть, даже немного при моем участии началась его сумасшедшая карьера. Сегодня он – один из самых востребованных молодых певцов в мире. Я им горжусь!

Теперь о песнях, они все разные. От очень серьезных, поскольку Эдвин начинал свою оперную карьеру с музыки барокко, до современных произведений и песен Эдит Пиаф и Ива Монтана. Эдвин – настоящий музыкальный хамелеон, и ему все подвластно.

И поэтому я, собирая программу для Дубая обратился именно к его способности петь совершенно разную музыку, учитывая разношерстность вашей публики здесь.

Мы составили концерт так, чтобы попытаться доставить удовольствие и любителям строгой классической музыки, и в известном смысле, поклонникам популярной. Потому что для меня – это счастливый момент, так как Эдвин может всё это блестяще исполнять.

Сегодня в мире довольно редко можно попасть на концерт блистательного баритона. Как‑то все привыкли, что большую популярность получают теноры. С чем это связано, по‑вашему?

Теноры, как считают многие музыкальные эксперты, оказывают влияние на какие‑то процессы в женском теле. Я имею в виду не физические, разумеется, а как‑то так… Виртуально, скажем… Поэтому удачливый в своей карьере тенор, пользующийся большой популярностью, – это большая редкость.

Хороших теноров, поверьте, мало. И если вы задумаетесь о том, как они появляются и как быстро исчезают, то поймете, что тенором очень трудно стать и еще труднее продолжать жить и работать.

Баритонов в мире много, а хороших вообще нет. И поэтому, те единицы, которые появляются так же ярко, как Эдвин, в состоянии сделать большую карьеру. И он, к моему огромному удовольствию, как раз таков. Он мой ученик, и какая‑то часть меня в этом музыканте есть. Он сумел!

Сегодня он – один из лучших в мире, его график расписан на годы вперед. Например, я на следующий год в свой абонемент в Доме музыки у Спивакова в Москве хотел его взять, а у него не нашлось свободных пяти дней в графике. Вот так.

Добавим к этому и феноменальные внешние данные Эдвина, по нынешним временам – это также очень важно…

Это не только по сегодняшним, это во все времена было важно. Считаю это дополнительным плюсом, но голос и музыкальная одаренность всё же первичны.

Спасибо за беседу, Семен. Желаем Вам успехов во всех проектах. Будем ждать Вас с концертами в Дубае вновь.