Гордость Саксонии

(Архив №11, 2014)

Эта компания из Гласхютте прославлена многочисленными открытиями и изобретениями, оказавшими влияние на развитие мирового часового дела и, прежде всего, на становление часовой индустрии Германии. Мы уже не раз останавливались на страницах её славной истории и современных достижениях. Тем приятнее было получить приглашение и побывать на фабрике A. Lange & Söhne в городке Гласхютте, что недалеко от Дрездена, ставшем признанным центром немецкого часового производства и местом паломничества ценителей и коллекционеров.


Фердинанд Адольф Ланге

Позволю себе все‑таки небольшой экскурс в историю марки (вдруг, кто‑то еще ни разу о ней ничего не слышал). Открытая в 1845 году Фердинандом Адольфом Ланге маленькая мастерская, имевшая в своем штате всего15 человек, довольно скоро превратилась в известную фирму. В 1875 году, после ухода из жизни её основателя, фирму возглавил сын Фердинанда Рихард Ланге, продолживший дело отца и превративший компанию в одну из крупнейших промышленных фирм Саксонии. В самом конце Второй мировой войны здание фабрики было разрушено, а после конфискации фирмы в 1948 году Вальтер Ланге, внук Фердинанда Адольфа Ланге, вынужден был уехать на Запад.

Исторический снимок фабрики

Возрождение компании началось после падения Берлинской стены, уже в 1990 году, когда в Дрездене регистрируется компания Lange Uhren GmbH. Новая часовая мануфактура оформляет права на прежний товарный знак A. Lange & Söhne и обустраивается в Гласхютте, в здании, где некогда располагалась фабрика по производству маятниковых часов. Через десять лет после своего возрождения A. Lange & Söhne наконец переезжает в историческое здание фирмы и приглашает в консультанты и члены совета директоров Вальтера Ланге. Он охотно возвращается на родину из США. Это, если в двух словах. Дальше наступает период бурного развития и выпуска основных шести часовых коллекций, ежегодно пополняемых новыми удивительными моделями.

Фабрика сейчас

В этом году в Женеве на выставке на SIHH-2014 мастерами компании были представлены новинки, не уступавшие по значимости прошлогодним Grand Complication.

Нам их продемонстрировали прямо в стенах фабрики, а на все интересующие вопросы с удовольствием ответил директор по развитию A. Lange & Söhne Энтони де Хаас. Без меры обаятельный и столь же разговорчивый.

Энтони де Хаас

Куда сегодня движется компания A. Lange & Söhne в своем развитии?

В этом году мы представили четыре новые модели, но я бы отдельно обратил ваше внимание на Richard Lange Perpetual Calendar “Terraluna”. По правде говоря, вечный календарь Terraluna уже стал событием года: 14‑суточный запас хода, устройство орбитального указателя фазы Луны, вечный календарь с фирменным большим указателем даты и механизм хода с постоянным натяжением. Все функции переключаются одномоментно в полночь. По нашему мнению, вечный календарь должен обязательно иметь индикатор фаз Луны. Но места на циферблате оказалось явно недостаточно, и тогда мы переместили его на обратную сторону часов. Здесь мы имеем два диска.

Вот орбита Луны, как она видна с Северного полушария. Вокруг диск с небесными телами, звездами, и внизу диск поверхности Луны. Многие спрашивают: почему Луна выглядит именно так? Суточный цикл завершается за 24 часа, а цикл Луны – за 29,5 дня. И мы поместили в центр балансировочное колесо, сердце любого механизма, и представили его в качестве Солнца. Оно светит и влияет на то, какой мы видим Луну и как выглядит Земля с нашего спутника. На часах это получается так: вот растущая Луна, полная, уменьшающаяся и новая. Еще меня постоянно спрашивают: что это за небо? Да неважно. На этом диске помещается 2116 звезд пяти разных размеров. Если в модели прошлого года лунную поверхность и все прочее мы раскрашивали краской, то в этом применили специальную технологию покрытия, позволяющую достичь таких цветов.

Что помогает A. Lange & Söhne выдерживать столь высокие стандарты качества: небольшие объемы производства, природный перфекционизм немцев или что‑то еще?

Я думаю, безупречность и немецкое стремление к совершенству. Это в умах, в нашем сознании. 99 % людей, работающих в A. Lange & Söhne, горды тем, что они трудятся именно в этой компании. Так что, здесь ответ вполне очевиден.

Кто сегодня приобретает ваши часы?

Наши покупатели, в основном, коллекционеры. А сейчас число молодых людей среди них очень велико. Я знаю клиентов в возрасте 29 лет, которые покупают A. Lange & Söhne. Но большинство, конечно, люди старше среднего возраста, где‑то от 40 до 50 лет и выше.

Несмотря на имя Фердинанда А. Ланге, современное часовое производство было полностью восстановлено и запущено лишь в 1994 году. Как вам удалось сохранить эту преемственность и приверженность основным ценностям бренда?

Это был наш осознанный выбор, и мы были вольны его сделать. Напомню, что в первый период нашей истории, который длился с 1845 по 1948 год, мануфактура A. Lange & Söhne была известна тем, что производила исключительно карманные модели, в то время как другие делали наручные. Возвращение к производству часов многие восприняли как безумие. «Что знает о роскоши Восточная Германия? Как делать там лучшие в мире часы?» – спрашивали нас. Несмотря ни на что, все получилось. Другого варианта просто не было. Да, 99 % товаров роскоши приходится на швейцарскую часовую индустрию. И только 1 % остается на весь остальной мир, и из него лишь 0,5 %, может быть, занимает Германия и крошечное местечко на карте – Гласхютте. В самом начале пути в нас мало кто верил. Тем более, что часовой бизнес очень рискованный, зависящий от субъективного восприятия.

Энтони, а как вы оказались, во‑первых, в Германии, а во‑вторых, в A. Lange & Söhne? Вы же родом из Нидерландов, так?

Не знаю, но в моем случае оказалось, что против A. Lange & Söhne, как против судьбы, не пойдешь. Я начинал карьеру часовщика с того, что, заинтересовавшись часовой микромеханикой, устраивался на работу в мастерские в родной Голландии. Однако от обычной работы по ремонту часов быстро утомился и однажды позвонил в IWC, чтобы поступить туда на работу. После разговора меня пригласили на тестирование, и за час я справился с заданием, на которое квалифицированные часовщики обычно тратят три часа…

Там же в Шаффхаузене, где находится мануфактура IWC, я встретился с легендарным Гюнтером Блюмляйном, в то время руководившим процессом возрождения A. Lange & Söhne. Но в Саксонию я попал не сразу, отправившись сначала на знаменитую фабрику сложных механизмов Renaud & Papi. И именно там мне поручили сконструировать фузейную передачу для Tourbograph Pour le Merite от Lange. В общем, это была судьба. И вот уже 10 лет, с 2004 года, я работаю в компании A. Lange & Söhne.

С какими трудностями вы сталкиваетесь как директор по развитию компании?

Главная задача – бережно развивать марку, не отказываясь от того, что в ней ценно. Поэтому не ждите от нас никаких планов перехода к массовому производству или к выпуску дешевых часов. И без этого есть еще очень много интересных вещей, которые мы можем сделать: это и сложные часы, и те часы, что попадают в ценовой диапазон от 20 до 30 тысяч евро. Последнее – наиболее серьезный вызов для нас. Возьмем, например, Saxonia Automatic. Мы поставили цель сделать часы Lange с автоматическим механизмом, которые будут стоить меньше 20 тысяч евро, и при этом не допускать никаких компромиссов в том, что касается качества. Думаю, мы успешно справились с этой задачей.

После того как мы выпустили Saxonia Automatic, звучали мнения, что это, мол, часы массового производства. Совсем нет. И это очень важно, в том числе и для мастеров Lange, которые гордятся тем, что делают, ведь из их рук выходят настоящие произведения искусства. Более того, развитие линейки новых автоматических механизмов не означает остановки производства часов Langematik, но нужно понимать, что часы Langematik не могут стоить, как Saxonia Automatic. Мы не можем позволить себе продавать автоматические часы с трехчетвертным мини-ротором системы автоматического завода за пару десятков тысяч евро, все‑таки у них довольно сложный механизм. Поэтому я с уверенностью смотрю в будущее марки Lange. Перспективы у нас лучше, чем когда‑либо.

Вы производите мануфактурные калибры самостоятельно или закупаете их у других компаний?

Все новые автоматические калибры – наша собственная разработка. Их основой стал наш компактный калибр 942.1 с ручным заводом. Мы дополнили его блоком автоматического завода, ротор поставили на шариковый подшипник. У нас уже была конструкция с креплением на оси – ранее мы применили её в механизме часов Lange 1 Daymatic. В данном случае эта конструкция делала бы механизм немного более толстым, чем нам того хотелось, поэтому мы остановились на варианте с подшипником. Мы экспериментировали с разными подшипниками, и, в конце концов, мы нашли хорошего поставщика. Остальное мы делаем у себя.

Что создание Grand Complication означает для A. Lange & Söhne?

С развитием самых сложных наручных часов, из когда‑либо построенных A. Lange & Söhne, в Германии мы вошли на неизведанную территорию в области часового дела. Уникальное сочетание семи, некоторых весьма редких, усовершенствований механизма не только дань традициям нашего бренда, но и ознаменование начала новой эры в истории A. Lange & Söhne. Самым сложным было сделать надежный и красивый механизм с боем. На эту полноценную разработку ушли годы. Напомню, что у нас в Гласхютте персональных часов с боем никогда не делали. В довоенных часах работы самого Ланге механизм боя был швейцарским. Когда я только пришел на работу в фирму, у часовщиков на этот счет было также весьма смутное представление. А между тем люди говорили: да, в A. Lange & Söhne, конечно, высококлассные специалисты, а выпустили бы модель с боем – цены бы им не было.

Это вы подразумеваете под «новой эрой»?

Создание этих механизмов с самым сложным боем несут в себе уникальность часовой саксонской культуры. Ранее она была отмечена лишь редкими старинными музейными экспонатами, которые хранятся в Дрезденском физико-математическом салоне, а теперь может гордиться нашими достижениями. Это ноу-хау расширило наши знания и стало началом масштабного творческого процесса. Не будет преувеличением сказать, что этот проект открыл неисчерпаемые возможности для множества новых идей и разработок.

Спасибо, Энтони. Удач и новых уникальных находок и разработок.

Оставив Энтони де Хааса наедине с его мыслями о будущем компании, мы отправились в самый интересный департамент A. Lange & Söhne – гравировальные мастерские. Здесь нам показали лучшие образцы художественных объемных гравировок, которые с самого первого дня деятельности компании выполняются и на тончайших деталях мануфактурных механизмов, и на крышках корпусов карманных часов. Мы познакомились с десятком лучших специалистов по гравировке. Оказалось, что самые усидчивые и одаренные художники по металлу – женщины (да не обидится на меня сильный пол). Под занавес экскурсии по территории фабрики, которая, кстати, расширяется и должна прирасти двумя новыми корпусами и многоэтажной парковкой к 200‑летнему юбилею марки уже в 2015 году, мы очутились в собственной школе часовщиков A. Lange & Söhne. И не просто для того, чтобы осмотреться и задуматься о смене профессии, а затем, чтобы испытать на себе, насколько труден «хлеб» гравировщика.


Каждому из нас дали лист бумаги, на котором нужно было нарисовать эскиз будущей гравировки на заданной детали механизма (для тренировки неумех эта деталь в десятки раз превышала по размеру настоящий элемент мануфактурного калибра), карандаш, лупу, собственно металлическую деталь из так называемого «немецкого серебра», а по сути сплава серебра и меди – нейзильбера, подставку под нее и гравировальный штихель. Что тут сказать…. «гравер ты был, Савва» (цитата из фильма «Покровские ворота», 1983 год)! Острый резак норовил постоянно выскочить из умелых ручек, поверхность несчастной детальки была исцарапана вкривь и вкось в попытках изобразить вензель из первых букв имени и фамилии… Знаете, не каждому дано. Труд художника-резчика по металлу требует не только вкуса, но и колоссальных навыков работы с инструментом, острого зрения, усидчивости и терпения, терпения, терпения. Куда уж нам, вечно несущимся куда‑то журналистам.

Спокойная и очень терпеливая сотрудница гравировального департамента фабрики (кстати, одна из ведущих специалистов) направляла наши руки, подсказывала, как могла. В результате истерзанный кусочек металла с получившейся на нем «неземной красотой» был упакован в пластиковый контейнер и вручен каждому интерну на память. Говорят, чтобы освоить все тонкости, нужно отучиться в школе Ланге минимум три года. А вот возьмут ли вас потом на работу на знаменитую саксонскую мануфактуру? Не факт. Благо, в Гласхютте сегодня действует восемь независимых часовых фабрик, а девятая строится. Куда‑нибудь да пристроишься, если повезет.

Полные впечатлений, довольные и уставшие мы попрощались с центром немецкого часового производства в саксонских Рудных горах, поблагодарив всех, кто нас гостеприимно встречал на фабрике A. Lange & Söhne, кто провел нам увлекательную экскурсию и попытался приобщить к сложнейшему из ремесел. Подобные путешествия как‑то сразу оставляют за кадром вопросы о ценах на точные и сложные механические часы, изобретенные гениями, а затем изготовленные и собранные вручную. Зато на первый план выходят люди. Их руки и преданность своему делу. Эти люди и есть гордость Саксонии. Они – настоящее сокровище нации.

I agree to have my personal information transfered to AWeber ( more information )
Tags:
0 shares
Previous Post

По Парижу

Next Post

Укрощение торнадо